мою фотографию на фоне печального наследия семьи Алесси.
– Твой подарок у меня дома. Два билета на «Гамильтон», – сказала я, когда Тео убрал телефон и мы пошли дальше по улице, как мотыльки, летящие на яркий свет бодеги на углу.
– Отлично. Ты все еще хочешь сходить со мной? – спросил Тео, как будто сомневался. После сегодняшнего вечера я готова была идти за ним куда угодно, даже на «Гамильтон», хотя я и не очень любила мюзиклы. Я кивнула и потерла мочку уха. На лице у меня все еще была глупая улыбка.
***
Мы вернулись домой через десять минут, нагруженные бутылками бюджетного вина из бодеги. Тео долго кривил нос и спрашивал бойкого продавца нет ли у него «Кристалла», или, на худой конец, «Вдовы Клико». Кассир только улыбался и кивал на любой вопрос Тео, который, видимо, был нечастым посетителем бодег.
За столом царила настоящая идиллия, которую я редко наблюдала в нашем шумном семействе. Но судя по тому, как покраснела шея у мамы и какими жалкими выглядели Рикки и Марко, тут пронесся ураган по имени Валери Алесси. Моя теплая, улыбчивая мама была абсолютно страшна в гневе. А Тео, похоже, успел стать ее любимчиком, поэтому Рикки и Марко здорово досталось в наше отсутствие. Рикки даже попросил меня поменяться с ним местами и теперь услужливо подливал Тео вина, закинув руку ему на плечо и извиняясь за свое недавнее поведение. Тео благосклонно кивал и улыбался, снова став душкой и паинькой.
– Ты пойми, Тео, мы переживаем, это правда. Но я перегнул палку, серьезно, – тарахтел Рикки, а Марко через стол кивал и чокался своим бокалом с Тео.
– Мы Эмми как братья, ннужно нам было тебя на прочность проверить, – кивал Марко под присмотром возмущенной Мэнди, которая была своей грозностью очень похожа на мою маму.
Вечер подходил к своему логическому завершению вместе с бутылками вина, и мы потихоньку переместились в гостиную. Дядя Тони настоял на том, чтобы мы включили «Скрипача на крыше» (а дяде Тони никто и никогда не перечил), и теперь тихонько подпевал, периодически икая. Тео оживленно болтал с Кристиной, которая по своим обычаям засыпала его сотней вопросов. Ты играешь на гитаре? Как называется твоя группа? А сколько концертов у вас было? А ты когда-нибудь прыгал в толпу со сцены? Тео очень терпеливо отвечал, мне даже показалось, что он делал это с удовольствием, несмотря на то, что вопросы Кристины походили на любое ненавистное им интервью. Я даже заметила, что щеки у него раскраснелись, когда Кристина сказала ему со всей своей детской наивностью, что у него очень красивые глаза, да и волосы ничего, хотя она и не любит мальчиков с длинными волосами.
Горацио начал клевать носом в свою приставку, M&M’s засобирались и начали целоваться с нонной и нонно. Последний мирно посапывал в кресле, и его решили не тревожить. Тут я заметила, что Тео встал и вышел на середину комнаты, как будто собирался произнести речь. У него даже бокал вина был в руках, по которому он постучал костяшкой пальцев. Я приподняла бровь, а Тео одарил меня улыбкой и откашлялся.
– Пока