если их было меньше трёх тысяч, Корбан? – спрашивал тогда Ян, а сам смотрел в те места, видя по Их искажениям, что и когда произошло. В большей части деталей Корбан прав, не зря там райончик, мягко скажем, своеобразный. Стык эпох, смерть, лабиринты, мысленные образы лесов – черты жизни древних народов – были там обильно.
– Значит, они жили несколькими общинами между посёлком Каменка и нынешней улицей Мечникова, не зря оттуда смертью несёт. Они восстали против СССР из-за строительства на улице Нансена железной дороги, перекрывшей их пастбища, как и самой улицы. Их всех уничтожили в Великую Отечественную войну, когда они пошли на сторону Гитлера. В архивах времён так называемого Сталина было огромное число национальностей, которые были ассимилированы, кто от кого произошёл.
Хрущёвцы уничтожили кладезь исторической информации вместе с компроматом на себя, не утруждаясь изучить детали, многие народы позже насильно приписывали к другим.
– Проверим это во всех планах, придя туда самостоятельно. Недосуг верить слухам.
Пройдя по улице Мечникова в сторону зоопарка через Комсомольскую площадь с бурно оцененными тайнами 1915-1923 годов, они прошли всё, впитывая смерть, этот запах. Сколько смерти, сколько криминала и жестокости, а рядом – общежития военных и войсковая часть, что добавляло тонов. Дома пахли кровью и смертью, если присмотреться к миру не как к должному, а, как к ширме. И улица Ивановского – как кстати про него вспомнилось! – тоже несла в себе следы чего-то иного, древнего. Словно тут был город иного народа. Теперь они оба знали, какого именно, и откуда он пришёл. Из донских степей спасшиеся жители Страны Снов основали новый стольный град, но в Российской Империи их били вместе с крымскими татарами и турками, с коими многие поколения смешивался этот народ, и город был сровнён с землёй, и лишь иной мир помнит тот город. Град Полной Ночи, Арунгтайн.
Жить тут бы не хотелось, и в нынешнюю пору местным приходится постоянно ощущать взор из прошлого, чуяли все, но не могли объяснить ощущение бездонной пропасти. Не знали сути.
Но Ян и Корбан знали. И подтвердили свои теории с лихвой.
И увидели, что дух, оставшийся после какого-то события или от кого-то, что намного реже, не остаётся неизменным и не рассеивается в ничто, а тоже растёт, меняется, становясь чем-то иным, большим. Так и Арунгтайн, зловонный и полный злодеяний крохотный по нынешним меркам город без водопровода и канализации, где приносили в жертвы людей и животных, оставил дух, нездешняя красота которого равнялась просторам космоса, чья красота, кстати, – тоже изменившиеся отголоски прошлого, ставшие нечтом большим и совсем иным.
Вратами туда, куда не ведали сами жители города, в иной мир.
Рассказ № 3. Море и чудовище.
Догадка пришла Корсауку в голову мгновенно. Отшвырнув в сторону бластер, он схватился за переговорник, для того, чтобы предупредить диспетчера о том, чем является этот мир, но было поздно.
Леонид Кудрявцев. Фиолетовый мир.
Весенний