зажглись чертики, я посмотрела туда, куда он указывал, и громко фыркнула. Такое микроскопическое расстояние я и во сне преодолею! Появился азарт.
– Да я тебя мигом сделаю! Подтяни плавки, школота! – и я снова нырнула. Под водой плыть всегда было легче, я развивала хорошую скорость и не сомневалась, что сделаю этого засранца одним махом. Очутившись у камня, я зависла под водой и, увидев тучу брызг, поднимаемую выпендрежником Мезенцевым, подняла голову. – Ну? Что я говорила?
– Не считается! Я просто не был готов, ты стартанула раньше!
– Хм, тогда давай еще раз. Видишь, там сосна кривая? Раз, два…
Мы сорвались с места и понеслись как торпеды. Я под водой, Костя красивым брасом. На сей раз первым пришел он, но лишь потому, что, вынырнув за очередной порцией воздуха, я засмотрелась на то, как его загорелые красивые руки рассекают воду. Я потребовала реванш, и мы продолжили соревнование.
Мы барахтались, брызгались и плавали так долго, что потеряли счет времени и пространству! Войдя в раж, мы предлагали друг другу все более длинные дистанции и не заметили, как гавань с пирсом скрылась за поворотом. Зато кое-что, а именно пушистые кусты ивы и осоки, показались мне смутно знакомыми. Я резко затормозила и выпрямилась во весь рост. Воды было меньше, чем по пояс.
– Костя! – позвала я. Он тоже притормозил и обернулся. – Мы, кажется, вернулись к гадюкам…
Плыть против течения дохлый номер, идти против течения быстро устанешь. Поэтому мы решили возвращаться по берегу и долго искали нормальный спуск к реке, потому что мне везде чудились змеи, и я вцепилась в Костю клещами. А потом пешком, в одних купальниках, тащились четыре километра по дороге туда, где остались наши велосипеды и вещи. Ноги кололо камушками и корнями, а еще очень скоро мы оба покрылись пылью. От былого веселья не осталось и следа, потому что нам предстоял обратный путь по жаре на велосипедах.
Проезжая через деревню, мы с Костей попали в маленький ураган. Мимо нас с воплями пронеслась ватага мальчишек. Чумазые, лохматые и загорелые, они всем скопом гнались за большой овчаркой. Собака, не будь дурой, улепетывала от них изо всех своих собачьих сил.
– Что случилось? – окликнула я самого последнего мальчика. Это оказался черный то ли от грязи, то ли от загара малыш лет пяти.
– Фабака убежала! Мы ее выпуфтили погулять, а она убежала! Пледставляете! Хитлая какая! Убежала! А мы за ней бегаем. Здолово, да? – захлебываясь словами от восторга, прокричал мальчик и помчался следом за остальными. – Стой! Стой! Фабака! Стой!
Мы с Костей переглянулись и одновременно рассмеялись. Вот оно – детство. Беззаботное и беспечное. Когда весь мир представляется огромным и радостным, когда интересно и весело буквально все, когда не задумываешься о последствиях.
– Вот и закончилось мое детство, – проговорила я. – Даже жаль, как будто пропустила какую-то важную часть своей жизни.
– Да ладно, быть взрослым не так страшно! – отозвался Костя, улыбаясь. – Да и… мне кажется, ты, Марина,