пару жизней. Вперёд! – дёрнул он поводья, одной рукой опуская со лба песчаные очки на кожаном ремешке. Жук выкинул вперёд передние лапы и быстро-быстро поскрёб ими по песку, набирая невиданную за эти дни скорость.
Шесть машин: торговая фура Ворчуна, три украшенные костями “гончие” и два средних “железных рвача” приближались. Лишь Дом Крови позволял себе палить безрассудно, осыпая стальную броню малым калибром. Штурмовики, вооружившись короткими копьями, ждали возможности подобраться ближе. Из задней части торговой фуры, вместе с могучим и яростным рёвом Молчуна, стучала пулемётная очередь. Молчун высаживал месячный запас слов и пуль.
Пули со звоном били по капотам «гончих». Сразили наповал высунувшегося штурмовика с копьём. Разбивали бронепластины, чьи обломки отлетали в дорожную пыль. Пробивали насквозь небронированные части. Корёжили лобовые жалюзи, разбивали бампера, пытаясь добраться до двигателя. С «железных рвачей» отрывали выставленные на кузове окровавленные острые клинки.
Стрелки – разумные, завёрнутые в кровавые ткани, с масками из обелённых черепов -пугающе крича, вели по грузовику огонь. Пули били по грузовику, оставляя вмятинки на стальной броне, навылет пробивая брезентовую подкладку, и стремились ранить единственного защитника фуры.
Две «гончие» объехали по бокам широкий зад грузовика, пытаясь обогнать фуру и достать водителя. Кобра увидел, как один из инферлингов-воинов, обмотанный кровавым шарфом, развевавшимся на ветру, высунулся из окна и зажал спуск. Его автоматический пистолет застучал пулями по бронированному стеклу кабины фуры, будто просил приглашения войти.
Смуглое лицо Ворчуна отпрянуло от окна, спрятавшись за дверью. Очередь прошлась по двери, оставляя на ней вмятины. Кобра, набирая на пескожуке скорость, произнёс заклинание, ветром подняв тучу пыли вплоть до самой дороги.
Огромный жук с испуганным и воинственным рёвом нёсся сквозь песчаную мглу, куда гнали его поводья. Его страшили рычащие моторы машин и оглушительные выстрелы, но он всё равно продолжал бежать.
Это и есть определение мужества. Боишься, но делаешь то что нужно.
Кобра, держа поводья левой рукой, правой сдёрнул с себя винтовку и примостил на предплечье. Он знал, что патроны понемногу заканчивались, и нужно быть экономнее, а на трясущемся жуке, да ещё и через горсти песка, бьющего в очки, о стрельбе можно было забыть. Во всяком случае, об обычной.
– Индургум, гротак, харк, – чётко произнёс Кобра заклинание, и по винтовке волной вспыхнули тёмно-фиолетовым светом символы. Он вжал ладонь в острый кристалл, прорезав кожу, и напитал его кровью.
Водитель Дома Крови – смуглый парень с обожжённым лицом и железной рукой, поднял глаза и увидел, как из песчаной завесы совсем рядом с ним вырвался огромный жук и верхом на нём Кобра, что направил на него ствол моновианского автомата.
Очередь прошила насквозь дверь автомобиля. Отдача слегка задрала прицел, разброс прошёлся по всему салону. Водитель вскрикнул, пара пуль пробила его