над твоим предложением, – и Кобра невзначай засветил жетон, выданный Властителем дома Славы. – Однако он расстроится, если я не сделаю того, что он просил. Было бы неприятно, если бы я отправился заниматься другими делами. Либо просто куда-нибудь отправился, верно?
Кобра посмотрел на распорядителя испытующе. Тот некоторое время помолчал, по всей видимости обдумывая варианты. Украсть жетон ведь каждый может, верно?
– Довольно, мы достаточно друг другу наговорили. У тебя бой, Кобра, а у меня представление.
На этом проблема могла быть исчерпана. Ящер удалился, и лишь хвост ещё мелькал в тёмном подземном коридоре, освещённым тусклыми бензаковыми лампочками.
Кобра избавился от куртки, оставив только плотные кожаные наручи, которыми было позволительно блокировать удары, да штаны с наколенниками и ботинками. Бронзовое тело с чешуёй на плечах и спине было готово получать новые тумаки, а кулаки причинять боль.
Прожектора разрезали подземную тьму. Промозглость, сходящая с камней, заставляла мышцы судорожно сжиматься, а утробные рыки музыки разносились по пещере, отчего под потолком то и дело вспыхивают красные защитные дьявольские руны, удерживающие это место от обвала. Им вторили крики, взывающие не к бойцам, не к ставкам, а к самому бою. Им хотелось крови.
Впрочем, среди криков Кобра иногда слышал своё прозвище; надо признать, это грело – чья-то любовь, чьё-то ожидание, Кобре порой такого не хватало. Однако оно так же ужасало; вера в него могла очень быстро обернуться злобой за проигрыш. Сам он ничего для них не значил – лишь ставку, которую они поставили.
Адреналин бил в руки. Кобра быстрым шагом направился к клети по коридору из стальных прутьев, видя блестящие глаза, рога, и конечно же, слыша голоса болельщиков. Средь них он пытался высмотреть Сову или Молчуна; если кто тут важен, так это они. И он действительно их увидел, сидящих в средних рядах. Сова озиралась по сторонам, пытаясь взобраться повыше, пока Молчун её постоянно осаживал. В какой-то момент он сам показал в сторону Кобры и увидел, что тот на них смотрит, Сова замахала ему рукой в когтистой перчатке. Кобра помахал им в ответ.
– Богатые и бедные, удачливые и не очень, приветствую вас на нашем вечернем мордобое! Пошумите! – послышался голос комментаторши из сицилискового рода, с почти певучим голосом, уходящим в бешеный отрыв, когда требуется.
Сицилиски, почти то же самое, что и инферлинги – имели рога и хвост (разве что тоньше, и острый, словно бритва). Но они иномирцы из Ниямии, все красивы лицом, голосом, отчего-то поголовно женщины и редкие, словно алмазы в песке. Бледные как бумага и изукрашенные причудливыми рисунками. Встретить такую редкость в качестве комментаторши неудивительно.
Кобра вгляделся в соперника и удивлённо хмыкнул; по ту сторону находилась полуэльфийка в лёгкой спортивной одежде из хороших, качественных материалов, совсем новенькой для Десейры. Чего-то такого Кобра и ожидал, но он совсем не думал, что встретит знакомую. Это была именно та полуэльфийка