стояла девушка с пакетом из обувного магазина и разговаривала по телефону, когда-то была северная стена кладбища Святого Лазаря, и где-то здесь покоился Марион Хиккс.
Он сделал несколько шагов по этому участку, пытаясь представить… И вдруг остановился. Воздух вокруг словно стал плотнее и холоднее. Не резкий порыв из вентиляции, а медленное, обволакивающее похолодание, от которого по спине пробежали мурашки. Тихая музыка, игравшая в холле, показалось, исказилась, превратившись на мгновение в протяжный, стонущий звук, похожий на скрип несмазанных ворот или… или плач?
Петто резко обернулся. Девушка с телефоном отошла. Рядом прошла пара с ребенком, смеясь над чем-то. Никто, казалось, ничего не заметил. Музыка снова играла ровно. Но холод не проходил. Он исходил откуда-то снизу, от пола. Петто посмотрел под ноги. Гладкий серый гранит. Но на долю секунды ему показалось, что поверхность под его ногами стала темнее, словно влажная земля проступила сквозь камень. Он моргнул. Снова твердый, сухой гранит.
Паника начала подступать к горлу. Это было не похоже на усталость или игру воображения. Он чувствовал это – холод, звук, мимолетное видение – слишком отчетливо. Он сделал шаг назад, к витрине магазина. И тут его ноздрей коснулся едва уловимый запах. Не ваниль из кафе-мороженого, не парфюм из бутика. Это был запах сырой земли, прелых листьев и еще чего-то… сладковато-тошнотворного. Запах тлена. Тот самый, который он иногда улавливал в самых старых уголках своего архива, но здесь он был неуместен, чужероден.
Он быстро убрал чертежи и дальномер в папку и почти бегом направился к эскалатору, не оглядываясь. Сердце колотилось где-то в горле. Нужно было выбраться отсюда, на воздух, подальше от этого места. Спускаясь вниз, он бросил взгляд наверх, на тот угол третьего этажа. Там все было как обычно – свет, люди, блеск витрин. Ничего необычного.
Но Петто знал, что он чувствовал. И это было неправильно. Совершенно неправильно. Что-то было не так с этим местом. Что-то было не так с этим городом, который так старательно пытался похоронить свое прошлое под блестящей оберткой современности. И это что-то, казалось, начинало просачиваться наружу.
Попытка отделаться от этой мысли оказалась тщетной. Образы и ощущения, пережитые на третьем этаже «Галереи Времен», преследовали Петто всю дорогу обратно. Холод, исходящий от пола, искаженный звук, мимолетный запах тлена – все это никак не укладывалось в его рациональную картину мира. Он ускорил шаг, почти бегом пересекая улицы, игнорируя сигналы машин и удивленные взгляды прохожих. Ему нужно было вернуться в свое убежище, в тишину и порядок архива, где реальность была предсказуемой и подчинялась законам логики и документации.
Заперев за собой тяжелую входную дверь, он несколько мгновений просто стоял в полумраке коридора, прислушиваясь к тишине дома. Привычные запахи пыли и старой бумаги показались успокаивающими. Здесь не было места резким перепадам температуры или необъяснимым звукам. Здесь все было на своих местах.
Он прошел в