маминых объятий – равнодушные взгляды воспитателей. Вместо защиты отца – кулаки старших ребят, которые быстро смекнули, что новенький – лёгкая добыча.
«Этого больше нет. Ты не тот мальчик. Ты не там», – пытался убедить себя я, но паника уже накрывала с головой.
Перед глазами мелькали обрывки воспоминаний: мои первые дрожащие ноты на гитаре в пустом зале детдома, насмешки ребят: «Сиротка! Кому ты нужен со своими песенками?», первый концерт, после которого я рыдал в гримёрке, потому что некому было сказать «мы тобой гордимся»
И сегодня меня снова ждет сцена. Снова этот проклятый страх, что после важного момента я узнаю о трагедии»
Словно сквозь вату я слышал нежный голос Ники и буквально зацепился за него, чтобы окончательно не сорваться в обрыв страха. Я что-то ответил ей, попытался показать что со мной все в порядке, но на деле со мной ничего не было в порядке.
Неожиданно я почувствовал как ее теплые руки мягко обняли меня и прижали ближе к себе.
– Все хорошо, ты со мной, ты в безопасности. Просто дыши, – послышался ее тихий голос, а через секунду Ника положила свою руку на мою грудь в районе, где билось сердце.
Пульс зашкаливал, я продолжал пытаться восстановить дыхание и не расплакаться. Не сегодня. Не сейчас. Нельзя.
Ника гладила меня по спине, шептала успокаивающие слова, и постепенно стало легче. А потом накатил стыд – за слабость, за то, что напугал её. Боялся, что спросит о причинах, решит, что я ненормальный, и отвернётся.
– Каждый несет в себе какую-то боль и в этом нет ничего постыдного, – безо всякого осуждения ласково сказала она, сама того не подозревая, сломав еще одну преграду между нами.
Стыд из-за панической атаки сменился виной за то, что наши менеджеры решились на идею фейковых отношений. Публичность явно не про Нику, ей настолько некомфортно, что приходится делать невероятные усилия над собой. Мне не хотелось отпускать ее, но и каждый раз заставлять ее чувствовать себя не в своей тарелке тоже.
Собравшись с силами, я вышел из машины, и мы вместе зашли в пафосный клуб, где мне, честно говоря, совсем не хотелось быть.
Помог ей снять пальто – и замер. В красном платье Ника была ослепительна. Не просто красива – потрясающа. Сегодня не отойду от неё ни на шаг, а то кто-нибудь уведёт.
Она сводила с ума, как ритм любимой песни и совсем не понимала, что делает со мной, когда улыбается, смущённо отводит взгляд или рассказывает о чём-то во время наших видеозвонков. Эти разговоры стали для меня глотком свежего воздуха. Ника не видела во мне успешного певца, не расспрашивала о работе, не пыталась понравиться – она просто была собой.
– Давайте поприветствуем главных героев нашего события: Алекса Воронова и Нику Властовскую! – громко объявил ведущий.
Зал взорвался аплодисментами, вспышками камер и мельканием экранов телефонов. Я автоматически улыбался, хотя внутри всё ещё бушевала буря, а Ника крепче сжала мою руку. Я встревоженно взглянул на неё, но в ответ увидел лишь смущённую улыбку – она изо всех сил старалась скрыть волнение.
– Ты иди,