прекращая внимательно осматривать вышивку на гобелене, – она считает, что тот, кто несет в сердце большое горе, может перейти на ту сторону сразу и явиться к Матери. Своими заблуждениями она рискует привести заблудшую душу туда, где они потеряют себя. Но Пресвятая Мать любит и ее тоже. Каждый день я молюсь о том, чтобы Мать спасла и ее паству от той страшной участи, на которую они сами себя обрекли. И, молодой человек, – наконец, обернувшись, обратилась она ко мне, – ни за что не слушай ее, что бы она ни говорила. Она погрязла в своих заблуждениях, она неверно истолковывает свои карты, а ее видения лгут ей! Если не хочешь пропасть во тьме – не слушай ее!
– Хорошо сегодня провели вечер, – улыбнулся я, смотря на время. – Половина двенадцатого, ты уже почти дома.
– Да, Максим, – улыбнулась Мила в ответ. – Я тоже хорошо провела время, а то засиделась дома, устала очень, – выдохнула она, закрыв глаза и сделав глубокий вдох. – Ну, ладно, спасибо тебе, что проводил меня.
Мы несколько секунд помолчали, глядя друг на друга.
– Ты дойдешь домой без приключений или, может, мне стоит тебя проводить? – весело усмехнувшись, спросила она.
– Нет-нет, – засмеялся я в ответ. – Я, думаю, сам как-нибудь доберусь.
– Ну, тогда до встречи? – спросила она, протягивая ко мне руки.
– Да, – обнял я ее, – давай, до встречи, Мила. Давай как-нибудь еще раз выберемся.
– Обязательно! – воскликнула Мила, удаляясь.
И я побрел домой, один, по пустой темной улице, освещенной лишь желтыми ночными фонарями. Завтра у меня будет насыщенный день. Я собираюсь отправиться в церковь Пресвятой Матери и поговорить с Дарией. В этот раз я не уйду, не испугаюсь. Если не завтра, то, пожалуй, больше никогда.
Глава 19: Она
Близилась середина сентября, а на дворе, казалось, все еще стоит лето. В воздухе, нагретом жарким полуденным солнцем, пахло полынью и травой, а на небе не видно было ни облачка. По темно-синему, похожему на бархатное покрывало, морю, бежали и пенились волны. Не в силах наблюдать такую красоту лишь из окна своей комнаты, я выбрался из дома, поднялся на сопку, зайдя чуть выше смотровой площадки – на относительно небольшой пик, знаменовавший начало длинного распадка, и удобно устроился на его зеленом склоне у самого подножия мачты высоковольтной линии. Несмотря на жаркую погоду, то тут, то там среди густых крон деревьев, большим курчавым одеялом покрывавших длинные хребты, появлялись первые рыжие пятна. Вид и дух родной природы всегда успокаивал и вдохновлял меня. И даже сейчас. Нет – особенно сейчас, когда кошмары, разорвав тонкую грань сна, ворвались в реальность и стали мучить меня наяву.
Чтобы еще раз убедиться в том, что все, что меня окружало, было настоящим, я вытянул перед собой руку, коснулся травы и почувствовал ее прикосновение на своей ладони. Кожей я ощутил тепло солнечных лучей и дуновение ветра, а, набрав в грудь воздух, почувствовал ароматы моря и растений. Все вокруг было настоящим, или казалось настоящим, как в том сне. Но, если это был сон, то почему