тнадцати.
Первый, одетый в солдатскую форму, точно выходец с Расколотого континента, если судить по кольцам в ушах и заплетённой косе ото лба до затылка. Девушка же была ветвийкой с удивительными чёрно-белыми волосами и ярко-голубыми, совсем как у принца, глазами.
«Родственники они, что ли?»
– Ты свободен, Хорёк. Больше не появляйся в моей ветви, – бросил Алетар.
Девушка похлопала Хорька по плечу. Тот выпучил глаза: рука у неё была из железного золота и стали.
Хорёк отдал факел солдату и поскорее покинул склеп. Отряд стражи у входа ничуть не удивил, ведь принц седьмой ветви вряд ли мог в одиночку отправиться во вражеские земли.
«Но где, пропасть их забери, они прятались всю дорогу?»
Хорёк считал себя достаточно опытным вором, чтобы заметить слежку, и сейчас почувствовал досаду. Он сел на лошадь и успел отъехать довольно далеко, когда в пустыне ярко блеснул свет, будто упала звезда. Хорёк поборол страх и направился к старой тропе между скал. Та должна была вывести к границе пятой ветви – подальше от пустыни и заброшенных гробниц и поближе к торговым судам да кошелькам богатеев.
Хорёк так размечтался, что не заметил песчаную ловушку, которая жадно проглотила и лошадь, и седока. Хорёк успел подумать, что это какая-то ошибка – кто в здравом уме станет охотиться в месте, где из добычи попасться может только человек?
– Разумно ли оставлять его на свободе? – спросил Шор, установив факел в подставку.
– Сделка есть сделка, – сказал Алетар. – К тому же он всего лишь разнюхивал местоположения склепов. Можно сказать, Хорёк – неудавшийся познаватель. А своих подельников он сдал: и покупателей даров Южной империи, и бесценного, открывавшего шкатулки, похороненные вместе с хозяевами. Хорёк сказал, что следующей целью была шкатулка Сорона в Илассете.
– Думаю, приврал, чтобы выиграть время.
– Вряд ли. Описал он её довольно точно: большой ларец с замочной скважиной и узорами из медных листьев.
– И всё-таки, если он расскажет кому-то…
– У принца может быть сотня причин для поиска старых склепов, – Алетар равнодушно пожал плечами и сорвал клок паутины. – Главное, что Хорёк понятия не имеет, чем мы тут занимаемся.
– Ему бы никто и не поверил, – буркнула Лика. Она поправила тяжёлую сумку на плече и шагнула вперёд.
Вдоль стен лежали истлевшие скелеты. Большинство надписей почти стёрлись: если у этих покойников и были имена, то они исчезли навсегда. Но чуть дальше склеп сохранился лучше, а самое главное – осталась цела комната, где хоронили безымянных детей.
Вход перекрывала решётка. Шор срезал прутья несколькими движениями кинжала. Лика глубоко вдохнула, уняв накатившие при виде крохотных скелетов слёзы, и сосредоточилась. Она посмотрела на останки и произнесла:
– Я даю тебе имя Рут. Ты Рут Ашун-ран.
Имя легло с первого раза, тихо и плавно, как лист на водную гладь. Лика кивнула и пошла дальше. Рета. Руфь. Расар. Ронк. Ренн. Она давала имена на одну букву, как было принято в семьях правящих ветвей.
Закончив, Лика отошла в сторонку.
– Что ж, теперь очередь Вора, – сказал принц Алетар. Он призвал шкатулку и достал из неё перчатку, настолько чёрную, что она казалась дырой в пространстве.
Затем принц подошёл к первому скелету. Произнёс имя – Рут Ашун-ран – и опустил кисть между фрагментами грудной клетки. Лика заранее зажмурилась, но свет больно ударил по глазам даже сквозь сомкнутые веки. А когда вспышка исчезла, Алетар уже стоял со шкатулкой в руках.
Со шкатулкой ребёнка, погибшего сотни лет назад.
Лика приняла её и тут же открыла, как настоящая бесценная. Почему-то шкатулки мёртвых открывались от одного прикосновения.
– Дар… кусочек жёлтого стекла, – сказала Лика, спрятав находку в сумку.
Алетар вернул шкатулку в пустоту и подошёл к следующему телу.
Шесть имён, шесть даров.
– Я ничего не понимаю! – чуть ли не плача, причитала Лика, выходя из склепа. Она с трудом волокла сумку, набитую дарами, как обычным барахлом. – Мы ищем последний дар или разграбляем могилы, как этот ваш Хорёк?
– Последний дар важнее наших моральных ценностей, – отрезал Алетар, – ты сама согласилась.
– Да, но мы хотели узнать, что сталось с Двуликой, а получили больше вопросов, чем ответов! С чего бы богине вообще посылать последний дар мертвецам?
Алетар привычно сдержался от недовольного вздоха.
– Мы даже не знаем, что означает «последний». Это может быть как самый новый, который создала Двуликая, так и конечный, то есть последний, который она отправила людям. А если допустить, что мы ошиблись в значении исходного слова, то речь может идти и о даре «последователям». Проверить дары последних имперцев необходимо, чтобы исключить глупую ошибку.
– А почему мёртвые имперские дети получают дары? И значит ли это, что с богиней всё в порядке? – спросила Лика с раздражением. Ей казалось,