нескольких недель лечения – а пребывание в эль-Туне сказалось на здоровье обоих – Шор и Лика вместе с познавателями стали копаться в архивах, выискивая ответы на вопросы.
Шор записался на военную службу и целыми днями пропадал то на стрельбищах, то на других занятиях, а Лика всё свободное время проводила в мастерской и собирала себе новую руку.
Протез, по просьбе Алетара, сделали почти сразу: громоздкий и тяжёлый, с деревянными пальцами, которые смыкались, если потянуть за рычажок на предплечье. Пользоваться таким было неудобно. Казалось, что к руке примотали булыжник. Лика промучилась с протезом неделю, а затем пошла в мастерскую, откопала книги по механизмам, развернула анатомический атлас и погрузилась в работу. Постепенно схемы и чертежи заняли не только стол, но и все стены. Часть набросков даже валялась на полу. Шор не раз переносил в кровать уснувшую за книгами Лику. Едва светало, та сбрасывала одеяло и вновь принималась изучать строение связок, мышц и сухожилий. Познаватели из мастерской стали её учителями, и спустя два месяца удалось получить более или менее приемлемый результат. Лика смогла сжимать пальцы усилием мышц плеча, а сам протез вышел несравнимо легче, прочнее и, чего уж скрывать, красивее предыдущего. Лика жалела только, что не нашлось в Инароне дара, который навсегда приживил бы руку из железного золота и стали к здоровой плоти.
Шор застал Лику сидящей на ковре в окружении десятка листов со схемами. Она даже не сразу заметила, как друг пришёл.
– Ты уже закончил? Так быстро? – удивилась она.
– Всё как обычно, просто уже стемнело, а ты так и сидишь. Что-то нашла?
– Погляди, – Лика шуршала бумагами, выискивая нужные заметки, – «возьмите имена у усопших и камнем заложите тела, во свободу их». Кажется, имперцы отнимали имена у мёртвых, а значит, нарекая останки, я возвращала покойникам шкатулки с дарами, полученные при первом наречении.
– Значит, их первоначальные имена где-то сохранились: в записях, свитках или книгах, – задумчиво произнёс Шор.
– Да. Иначе шкатулки пришли бы пустыми. Столько времени потратили, а стоило копнуть поглубже – и вот ответ. Правда, о последнем даре нет ни слова.
– Лика, тебе надо отдохнуть, – сказал Шор, подняв её на руки.
Лика запротестовала, попыталась выкрутиться, но сдалась и обняла парня.
– Я не могу понять. А если я чего-то не могу понять, то схожу с ума.
– Ты не одна ломаешь голову над этими загадками. Мы среди лучших умов Ародана, поэтому как-нибудь справимся.
– Мы стоим на месте, понимаешь? Если вдруг мы и разберёмся, то что потом? Никто не сможет убедить весь мир в нашей правоте, никто не соберёт армию и не отправится на восток сражаться с тем чудовищем, о которым ты рассказывал. Ничего не изменится.
Лика спрыгнула с его рук и мельком глянула в зеркало: лицо казалось бледным и осунувшимся, только глаза сияли голубыми огоньками. Алетар заверил её, что эффект от дара Ренфела скоро пройдёт, если, конечно, он снова не выйдет с ней