из хранилища наверху подавались трубы, чей вес немногим превышал двадцать тонн. Ночной смены сегодня не планировалось, но вдоль гусеничного конвейера всё равно прогуливались два моряка. Конвейер тянулся почти через всё судно, так что патрули встречались чаще, чем хотелось бы Корсину.
Вавко, узкоплечий моряк с широким лбом, как раз доказывал Несмачному, что аргентинский футбольный клуб Бока Хуниорс изобьет мячом любых британских железнодорожников до состояния синих задниц. Заметив Корсина, он умолк.
– Тебе нельзя здесь находиться, Корсин. – Вавко хотелось послать Корсина куда подальше, но он знал, что у оператора сегодня не все дома. – Если ты забыл, здесь нельзя находиться настолько, что я должен дать тебе пинка. Или задержать.
– Господи, да ты посмотри! Наш визгун еле на ногах стоит! – воскликнул Несмачный. – Его вообще док осматривал?
– Даже вколол че-то там. И богом клянусь, ему понравилось.
Корсин тоже узнал Вавко. Этот придурок сегодня конвоировал его до каюты и был, надо признать, довольно любезен. Корсин, подходя ближе, опять изобразил слабость. Теперь он слышал тяжелые ароматы их тел, как будто состоявшие сплошь из сварочного дыма. Но так пахли почти все на Папаше.
– Проклятый малец ударил меня, – пожаловался Корсин, наполняя голос неподдельным изумлением.
Он откинул капюшон, и лица моряков вытянулись.
Шея Корсина была в крови. Сделав над собой усилие, он заставил жаберные щели раскрыться и буквально харкнул через них кровью.
– Это чё такое, бл**ь? – прошептал Вавко, хватаясь за ахнувшего товарища. Никто из них не обратил внимания на отвисшую толстовку оператора.
Корсин, практически не глядя, взмахнул ножом. Лезвие полоснуло Вавко по шее, рассекая кожу и всё, что за ней пряталось. Несмачный же был так потрясен видом жабр, что не сразу врубился, что у него под носом машут ножом.
Второй удар пришелся Вавко точно в висок. К этому моменту он уже посвистывал и булькал, как пробитая водяная грелка. Несмачный зашевелился. Несколько мгновений он усиленно размышлял над тем, что предпринять. Пока мыслительный процесс пытался очиститься от образа растянувшегося Вавко, Корсин оставил в животе второго моряка две раны, словно подсадив тому в брюхо два улья боли.
Несмачный заорал, но крик вышел не таким громким, как он рассчитывал. Хватаясь за всё подряд, Несмачный попятился. Безучастные рыбьи глаза Корсина пугали его. Можно сказать, только по этой причине он позволил оператору прыгнуть на себя и закончить начатое.
Наслаждаясь кровью, хлюпавшей в ладонях, Корсин положил нож на конвейерную ленту и вытер руки о толстовку. Теперь ее уж точно не отстирать. Корсин огляделся с видом человека, твердо решившего довести начатое до конца. На мгновение усомнился в здравости собственных действий. Он ведь мог просто угнать шлюпку. Если уж на то пошло, сумел бы и сам доплыть.
Теперь – сумел бы.
Но почему бы заодно не притащить Вельрегу́лу плавучий шведский стол? Черная тварь будет рада. Прибрежные