ь словно отлитым из бледного фарфора – почти идеальным, почти неестественным.
Её взгляд скользнул по отражению, внимательно изучая каждую деталь. Волосы цвета тёмного шоколада струились длинными шелковистыми прядями по плечам, слегка переливаясь в свете ламп. На лбу покоилась изящная диадема, украшенная мелкими камнями, которые мерцали подобно звёздам в ночном небе.
Кисть плавно скользила по векам, оставляя за собой тонкую дымчатую линию. Каждый её жест был точен и отточен десятками репетиций перед десятками выступлений. Макияж всегда был частью её ритуала, её брони, за которой она пряталась, выходя на сцену.
Сегодня она выбрала глубокий винный оттенок помады, подчёркивающий форму её губ, полных и чувственных, контрастировавших с хрупкостью её фигуры. Черное платье идеально облегало её тело, подчеркивая тонкую талию и изящный изгиб плеч. Корсет, плотно затянутый шнуровкой, напоминал ей, что сцена – это всегда чуть-чуть больно, но именно эта боль делала её живой.
Колготки в крупную сетку добавляли образу вызов, будто напоминание о её внутренней дерзости, которую она всегда держала под контролем. Туфли-лодочки на высоких шпильках завершали картину, придавая ей уверенность и чуть больше роста – словно иллюзию власти над зрительным залом.
Лилиана услышала глухой, ритмичный стук бас-бочки – Нико, их барабанщик, уже настраивал установку. Этот звук был похож на сердцебиение какого-то огромного зверя, ждущего пробуждения. Затем вступил бас, глубокий и бархатный – это Рэйвен, всегда спокойный и чуть отстранённый, будто наблюдающий за происходящим со стороны.
Наконец зазвучали аккорды гитары Воланда, резкие, пронзительные, словно пытающиеся донести до всех то, о чём сам гитарист никогда не говорил вслух. Воланд всегда казался ей самым загадочным участником группы – вечно молчаливым, прячущим что-то за своими глазами цвета мокрого асфальта.
Лилиана отвела взгляд от зеркала, прислушиваясь к шуму зала за стенами гримёрки. Где-то там, среди голосов и обрывков смеха, возможно, уже ждал Дэмиан. Сердце отозвалось тихим, но отчётливым беспокойством.
Когда-то он был просто странным парнем, пришедшим после концерта с огромным букетом роз и нелепой улыбкой. Но сейчас он стал кем-то иным, неуловимым и пугающе притягательным. Лилиана сама не заметила, как он завладел её мыслями и с каждым днём всё больше заполнял её внутренний мир.
Она слегка поморщилась, вспоминая слова родителей, друзей и особенно Воланда, которые говорили, что она изменилась с тех пор, как в её жизни появился Дэмиан. Что она стала другой – отстранённой, закрытой, будто под его влиянием.
"Но разве это плохо?" – спросила она себя, поправляя прядь волос, выбившуюся из-под диадемы. Ведь именно Дэмиан видел в ней то, чего не замечали другие. Он видел её настоящей. Или ей только казалось, что видел?
До выхода оставалось десять минут. Десять минут на то, чтобы забыть обо всём, что не касалось сцены и музыки. Лилиана снова взглянула на отражение, глубоко вдохнула, задержала дыхание, словно боясь нарушить хрупкое равновесие, а затем медленно выдохнула.
Сегодня она снова выйдет на сцену как Лилиана д’Арье – сильная, загадочная и совершенно неуязвимая. Пусть никто не знает, как тяжело ей даётся этот образ, пусть никто не видит, сколько сомнений прячется в глубине её глаз.
Сегодня она станет собой. Хотя бы на эти несколько часов.
Смотря на своё отражение и неторопливо проводя расческой по гладким, словно шёлк, волосам, Лилиана не могла избавиться от мыслей о Дэмиане. Он будто поселился в её сознании, наполняя собой каждую свободную минуту и заставляя сердце ускорять ритм. А ведь поначалу она даже не обратила на него внимания. Когда после выступления он появился перед ней с роскошным букетом алых роз, она увидела в нём лишь странного, немного неуклюжего поклонника. Однако что-то в его искреннем восхищении и щедрости заставило её сказать не дежурное «спасибо», а принять приглашение выпить вина.
Один глоток перешёл в следующий, и вскоре бокал оказался пуст. Мир вокруг вдруг обрёл новые краски и глубину. Чем дольше они общались, тем сильнее Лилиана понимала, насколько ошибалась в нём. Дэм, как он попросил себя называть, оказался остроумным, обаятельным и необычным собеседником. Его голос, мягкий и завораживающий, имел странную силу уносить её далеко от повседневных забот и сомнений.
Они обменялись контактами и стали часто гулять по ночному Санкт-Петербургу. В тусклом свете фонарей Лилиана впервые почувствовала ту странную силу и магнетизм, исходившие от Дэмиана. А затем последовало признание, изменившее всё. Дэмиан оказался вампиром. Это открытие одновременно напугало и восхитило её. Он жил между двух миров – привычного, людского, и тёмного, полного загадок и соблазнов. Лилиана не могла устоять перед тайной, окутывавшей его, и начала мечтать быть частью его мира.
Теперь её мысли целиком были заняты Дэмианом, тем, как он преобразился в её глазах из обычного поклонника в сильного и могущественного вампира. Её внутренний голос всё настойчивее шептал ей, что она хочет стать такой же, как он. В последний раз, когда Дэмиан провожал её домой и собирался уходить, Лилиана