эту беззаботность и искренность. Будто остальное время их не окружали белые стены, искусственный свет, питательные трубки, что подключались к шеям, пустоты, оружие, физические тренировки и тесты, с устройством на голове, что будто проникает в мозг своими металлическими усиками, через уши. При воспоминании об этом 3001 вытер своё ухо о плечо, было тошно и неприятно щекотно в нём. 2816 не было видно, отчего-то он часто пропадал в обеденное время, и обнаруживал себя в самых неожиданных местах. 3001 ещё плохо знал это место, он здесь недавно появился, его самого толком никто не знал. Ему казалось любопытным и то, что сами модели между собой звали друг друга по последнему числу. 3001 воображал себе, как его могли бы называть: «Ноль один или… ноль первый. Единица? Первый, без нуля?». Никто к нему не обращался и не звал его. В своей группе “Е” он единственный, оттого посещал занятия совместно с разными группами, в разное время. Как ему удалось понять, у остальных расписание более разнообразно, и однотипное лишь у него. К примеру, он не рисует, не ходит на личные беседы, его редко программируют и отправляют в капсулы, он помнит свои сны. Но может, на счёт снов он не уверен, он не наблюдал за остальным, что после ночи они были чем-то обеспокоены, ходили отягощённые после сна. И что его ещё интересовало, он видел модель 3000, всего раз, за лазерной сетью, когда подходил к ней впервые. 3000-ый выглядел худощавым, его кожа была белее остальных, глаза пустые, как у многих старших, но взгляд глубокий, томный и живой. Они встретились глазами, но 3001 испугался и быстро ушёл оттуда, не смея ничего ему сказать. По общим признакам они должны были оказаться в одной группе, но отчего их разница в размерах и развитии была так велика?
2816 показался из-за кустов, он подозвал к себе девочку с тёмно-синими волосами и милыми чертами лица, насколько помнил 3001 её номер – 2826. Они улыбнулись друг другу и вместе уселись под деревом. Вчерашняя встреча ночью не давала 3001 покоя, потому из-под тени крыши, он пошёл к ним.
II
3001 год.
Она слышала крики. В камере темно, пусто, и, хотя стены уже давно не белые, они несут холод, гнетут. “Шестнадцать…” – Она знает, что тот погиб, он сам выбрал проиграть 3001. Его извечные вопросы 1402 из старшей группы, инцидент, после которого его долго не было. Всё это сказалось на нём. А она скучала. 2826 знала, против кого её выставят, знала, что тоже пожертвует собой, иначе нельзя. Их растили, она слишком сильно сомневалась в том, для чего. И хоть она была более доверчива к модераторам, нежели 3001 или Шестнадцать, слишком тяжело смириться с подобной судьбой. Созданная искусственным интеллектом, как и все остальные, она ощущала себя единственным ненастоящим и бесконтрольным пазлом сетевой системы. Она знала, что модераторы в своём мире, мире за стенами – андроиды. Что модели выступают своими телами среди машин. Они даже будто игрушечные для андроидов – как считал 3001. Но слова Шестнадцатого об этом, его мысли, в её голове укрепились первыми.
Вода, словно кровь капала с потолка, конец близок. В углах тянулось машинное масло, либо же это была настоящая, загустевшая, ало-коричневая кровь тех, кто сидел здесь до неё. Об этом не хотелось думать. Всё вокруг