по водной глади широкие листья кувшинок. Кое–как привязав лодку к их жестким стеблям, мы принялись снаряжать удочки. На этот раз вместо традиционных красных червяков мной было заготовлено кое–что особенное.
Наживку, которая намечалась к использованию, я подсмотрел однажды у ребят, что ловили на городской речке огромных желтоватых окуней. Таких больших окуней я тогда увидел впервые. Их огромные, блестящие темно–зеленые глаза были размером с хорошую пуговицу, что хранились в маминой шкатулке, а крепкая шкура, покрытая жесткой колючей чешуей, походила на настоящую броню.
Мальчишки не скрывали своих секретов и рассказали, что крупные окуни ловятся на маленьких блестящих рыбок, что в огромных количествах водятся во всяком городском пруду. Рыбка–верховка – вечная спутница карася, всегда голодная, отлично ловилась на самый малюсенький крючок с подсадкой хлебного мякиша. Единственным, но очень существенным недостатком верховки было то, что рыбка засыпала практически сразу после поимки и в качестве полноценного живца считалась малопригодной. На речке этот недостаток частично компенсировался естественным движением воды. Течение шевелило мертвую рыбку, придавая ей ритмичные колебания, провоцирующие хищного окуня на хватку. Иногда верховкой соблазнялись даже небольшие щучки.
Щучья поклевка принципиально отличалась от окуневой. Небольшие щурята, цепко удерживая наживку в пасти, усеянной многочисленными мелкими зубами, сначала старались уплыть в укрытие и уже там в уединении и спокойствии поглощали свою добычу. Поплавок сначала плыл по поверхности воды вслед за щучкой и только потом, когда щука приступала к трапезе, неторопливо погружался в воду. А вот окуни хватали жадно и не мешкая проглатывали поживу. Поплавок моментально скрывался под водой, и уж тут рыбаку медлить было нельзя никак.
Сегодня в моем бидоне лежала целая пригоршня маленьких верховок. Выбрав самую красивую, покрытую по бокам мелкими серебристыми блестками–чешуйками, с осторожностью, чтобы не повредить, не сбить чешуйки раньше времени и не испортить природную красоту, прилаживаю рыбку на крючок.
Однако напрасны, тщетны были мои усилия. Мы просидели в лодке все утро, но хищная рыба никак не проявила себя, наотрез отказавшись от предложенного ей угощения. Не сработала, казалось бы, самая передовая, самая лучшая моя идея.
Вот уже взошло солнце, и щучьи всплески стали раздаваться все реже. Стало понятно, что утренняя рыбья трапеза подошла к концу.
Мы было собрались на берег, как вдруг спящий поплавок неожиданно ожил и медленно поплыл вдоль лодки. Случилось то, чего я с таким нетерпением ожидал все утро.
«Спешить не нужно. Как только он доплывет вон до той кувшинки, тогда и потащу», – прошептал я.
Увы, поплавок так и не добрался до намеченной точки. Постепенно начав замедляться, он, остановившись на полпути, окончательно замер. Стало понятно, что случилось непоправимое – рыбе не понравилось мое угощение, а я опоздал с подсечкой.
«Эх,