Аарона, и мои глаза снова были залиты кровью.
«Он выстрелит в меня», – эта мимолётная мысль посетила меня в момент выстрела. Открыв глаза, сперва я обратил внимание на опустошённое лицо старика и полную тишину вокруг, затем я посмотрел на фигуру, стоящую передо мной. Его белые длинные волосы отрастали с завидной скоростью, а рану за ними уже не было видно. Тяжёлый вздох Аарона пронзился сквозь тишину, за ним последовал глухой удар, после которого старик упал на землю, держась обеими руками за живот, а из его рта хлынула кровь.
– Следите за тем, чтобы парень был в безопасности всегда. Или я приду и разберусь со всеми, – громким басом рейдер обратился к толпе. Он повернулся ко мне. – Ты меня не услышал? – Ещё один сокрушительный удар пронёсся над моей головой, его мощная рука казалась шире, чем моё туловище. Я услышал громкий шлепок, хруст и треск. Удар пришёлся в голову держащего меня надсмотрщика.
Аарон вывел нас с Джаредом из копей и довёл до дома, в какой-то момент Джаред очнулся и начал плакать. Аарон развёл нас по комнатам и ушёл, в это время в дом ворвалась мать, она забежала сперва ко мне, посмотрела в глаза, её взгляд был тревожен.
– Ты молодец, – прошептала она мне и поцеловала в лоб.
Затем Мария пошла в комнату к Джареду, он заревел ещё сильнее, пытаясь что-то сказать, это продолжалось пару часов, его плач прерывал только успокаивающий голос матери. Я смотрел в потолок и думал о многих вещах, произошедших сегодня, о том, как может быть так, что Гуангли больше нет, и кто мог украсть его молот, кто нажал на кнопку, чтобы вызвать Аарона, и почему тот оказался бессмертным, о том, почему так плачет брат.
На следующий день наш рабочий участок сменился с южного крыла на северное, участок отражался на карте, той самой, которой мы открывали шкафчики. Этот рабочий день мы провели в полном молчании до самого вечера. Всё время я обдумывал произошедшее, иногда хотелось спросить у Джареда, что думает он, но как только я пытался обратиться к нему, меня прерывал его пустой взгляд.
Ещё через день был указан южный участок. Не знаю, кто занимался распределением, но возвращаться обратно через такой короткий промежуток было ужасно даже для меня, не говоря про брата. Когда мы вошли в копи, увидели, что роковую картину позавчерашнего инцидента никто не спешил убирать. Гуангли лежал здесь, на том самом месте. Под телом лужа тёмно-красной, местами чёрной крови, на видных местах виднелись тёмные пятна, пальцы и лицо были синими, а глаза стеклянными, бледные зрачки было не разобрать, отсутствовал сам взгляд, вокруг стоял неимоверно противный запах. Его рот был открыт, как будто застыл в том положении, когда он произнёс роковой звук. Но самое ужасное, что я осознал при виде своего друга, это то, что его явно здесь не было. Да, это его тело, но в нём не было того самого весёлого всезнайки, который мог объяснить мне абсолютно любую вещь. Я смотрел на его оболочку и понимал, насколько омерзительна смерть, безжизненное существо, лежащее перед нами, не отражало ничего, что представлял из себя Гуангли,