что человек есть человек, или что он есть двуногое ходячее животное, – одно и то же, ибо в обоих случаях высказывается одно и то же о самом себе, и оба [высказывания] равны; потому имя заменяет определение.
Когда же предикат не принадлежит к тому же роду, что и подлежащее, но высказывается о другом (ибо это и есть «когда о другом»), то род проблемы берется из той же категории, что и предикат. И тогда «что есть» уже не означает подлежащее, ибо то, что принадлежит к одной категории, не предицируется в «что есть» о том, что принадлежит к другой. Одно высказывается о другом в тех случаях, когда предикат есть акциденция; потому невозможно, как он говорит, чтобы проблемы в сущности возникали из акциденции, ибо никакая сущность не есть акциденция сущности.
Или, строго говоря, сущность не может быть акциденцией сущности, но можно спросить, не является ли сущность акциденцией сущности или акциденции, как в противоестественных положениях. Если так, то могли бы быть и проблемы, возникающие из акциденции, даже в сущности.
Но если проблемы и роды проблем находятся в категориях, то очевидно, что рассмотрение категорий полезно для диалектики, поскольку полезно знать, к какому роду сущего относится данная проблема.
Сказав о четырех родах, в которых находятся положения и проблемы, и сказав также о категориях, в которых находятся эти четыре рода проблем и положений, он добавляет, что то, о чем [ведутся] рассуждения и из чего [они состоят], – это и есть столько [элементов], называя проблемы и положения; ясно, что они таковы и стольки по роду.
Но поскольку его задача – исследовать, к скольким и каким [вещам] относятся диалектические рассуждения и из чего они состоят, а также как мы можем хорошо снабжать себя этими рассуждениями (ибо метод заключается в этом), то, сказав о первых [вопросах], остается сказать о том, как и через что мы можем хорошо снабжать себя диалектическими рассуждениями, что и есть оставшаяся часть его задачи. После этого он говорит, что нужно сказать.
р. 104a3 Прежде всего, следует определить, что есть диалектическое положение и что есть диалектическая проблема.
Он больше показывает, как мы можем хорошо снабжать себя диалектическими положениями (ибо обилие положений само по себе способствует обилию диалектических рассуждений, о чем он намерен говорить, как скажет: ведь это одно из четырех орудий, о которых он упомянет), и это сказано более общим образом о положениях и проблемах.
Сначала он говорит, что нужно определить, что есть диалектическое положение и что есть диалектическая проблема, чтобы было ясно, каких положений нужно иметь в изобилии и о каких проблемах следует исследовать. Ведь то, что нужно искать для обилия, должно быть сначала определено и известно.
Ибо не всякое положение диалектично, и не всякая проблема. Никто в здравом уме не предложил бы в качестве положения то, что никому не кажется [верным], например: «Следует ли оскорблять родителей или не чтить богов?» (ибо д