верх. И вот мы снова надеваем одежду, которая нам неудобна, снова идем туда, где нам неуютно, чтобы есть еду, которая нам не нравится.
Я начала создавать себе комфортную среду много лет назад и со всей тщательностью, на которую только была способна. И все равно я по-прежнему могу купить себе кроссовки или куртку не того размера или согласиться сходить на мероприятие, после которого буду ожидаемо плохо спать и проведу следующие пару дней в тумане, пытаясь восстановиться. Мелочи побеждают количеством, заводя в тупик, заставляя по крупицам пересобирать свою повседневность и неизбежно мириться с ограничениями среды. Я не могу сделать более удобными туалеты в спортзале, не поменяв спортзал. Я не могу пойти на вечеринку в полдень, потому что в полдень нет вечеринок. Приходится подстраиваться, и иногда намного проще совсем не чувствовать острых углов, чем чувствовать их все сразу.
Усилившийся контакт с телом неизбежно влечет за собой разочарование в реальности. Дело не только в слишком тесном лифчике, но и в слишком тесных отношениях, где нам может не хватать воздуха и возможности быть собой. Не только в неудобном матрасе, но и в неблагополучном районе, где все тело болит от напряжения, ощущая постоянную тревогу. И со всем этим надо что-то делать. Уже само осознание проблем неудобно, как будто намекает, что мы где-то прогадали, облажались, и ставит перед необходимостью это признать, прежде чем двинуться дальше. (Как вопрос мамы «А зачем же тогда покупала?», когда говоришь, что больше не наденешь эту страшную кофточку, приобретенную 10 лет назад.)
Начинают раздражать страшные кофточки, неудобная среда, очереди-змейки в аэропортах, давка в метро, разбитый асфальт и огромная грязная лужа у подъезда, мусор на газоне. Усиливая контакт с телом, мы неизбежно обостряем все свои ощущения от мира, и для этого нужны довольно веские причины.
Также контакт с телом – это совсем не то, чего хочет от человека современная рыночная экономика и общество потребления. Лучший покупатель – человек, не знающий себя, тот, кто не может решить, чего он сейчас хочет, и потому покупающий на всякий случай как можно больше, и верящий, что покупки смогут облегчить глубокое чувство внутренней неудовлетворенности. Чем меньше мы ощущаем себя, чем меньше понимаем, что наше, а что нет, тем скорее мы отдаемся в руки тех, кто знает, как нам лучше жить, и тем сложнее говорить «нет», даже когда мы слышим внутри слабый протестующий голос тела.
Человек, находящийся в контакте со своим телом, неудобен и экономически бесполезен: его невозможно развести на что-то, что ему не нужно, подсадить на крючок постоянного недовольства собой, он слишком хорошо знает, чего именно и сколько он сейчас хочет, и обладает достаточной внутренней устойчивостью, чтобы не давать себя запугать. Человеком в контакте с собой сложнее управлять, потому что он больше доверяет своим чувствам и интуиции. Ему непросто пустить пыль в глаза, потому что он быстрее замечает противоречия