значит… Ну-ну. Какие уж тут эмоции!
– Давай так, я сейчас должен ехать в поликлинику, – он посмотрел на часы так, словно в них транслировался, подобно захватывающему боевику, сегодняшний вечерний разговор. – А как вернусь с работы – мы все обсудим.
Зинаида повернула к нему заплаканное лицо с расплывшейся косметикой, набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:
– Учти, если я уловлю хоть малейший запах, хоть намек, хоть…
Рыдания не дали ей договорить, она уткнулась ему в грудь.
След поцелуя на зеркале
Выехав на проспект, Илья подумал, что шифроваться отныне придется с особой тщательностью, больше проколов быть не должно, Зинаида не простит. Стопудово!
В остальном доктора все устраивало: как в группе «АББА» 70-х годов, Зинаида была обворожительно жгучей утонченной брюнеткой, Лана – потрясающей пшеничноволосой фигуристой блондинкой. Вращаясь между них, как ротор между двух магнитов статора, доктор Стерхов мог, не сбавляя жизненных оборотов, жить припеваючи. Вечное единство и борьба противоположностей, лед и пламень, Сцилла и Харибда органично дополняли бы друг друга. Иных моделей существования для доктора не существовало в принципе.
С Зинаидой он договорился, что вечером пойдут смотреть квартиру, и, если супруге жилье понравится, в выходные состоится переезд.
– Илья Николаич, я пригласила сегодня диспансерных по ПИКСу на четыре часа, – невозмутимо сообщила после дежурного приветствия веснушчатая медсестра Ниночка, едва доктор появился в кабинете. Услышанная новость вызвала на лице у вошедшего доктора непроизвольную гримасу, при этом в голове промелькнуло: «Ты разве что-то приятное сообщишь когда-нибудь? Хоть бы не сразу огорошила-то! Только вошел – и на тебе!». Но он тотчас взял себя в руки и вслух пробурчал:
– Что ж, справимся, и не такое бывало! Где наша не пропадала!
Надо пояснить, что ПИКС – это постинфарктный кардиосклероз, диспансерные по ПИКСу – пациенты с участка, перенесшие инфаркт, причем многие из них – неоднократно.
Пристроив куртку на плечиках в шкафу, Стерхов поправил перед зеркалом прическу, заодно привычно скользнув взглядом по тем открытым участкам, где могли остаться следы страстных поцелуев. Следов не было, но глаза всякий раз автоматически фиксировали этот факт, и доктор ничего с этим поделать не мог. Выходит, карма у него такая.
Один раз ему померещилось пятнышко на шее, он сбегал в туалет, тщательно промыл… Когда вернулся и снова посмотрел – понял, что пятнышко было на зеркале. Этакий отпечаток поцелуя на волшебном стекле.
Потом Илья уселся за компьютер, чтобы приступить к съемкам очередной серии бесконечного то ли квеста, то ли детектива под названием «Будни участкового терапевта». Оставалось лишь крикнуть «Мотор»…
«Добрый день, доктор, у меня звон в голове, словно на юге под Новороссийском поле с цикадами – все одновременно стрекочут… В оба уха».
«Доктор, вчерась неудачно повернулася, и – как