правда, Митрофаныч, чуть не закоченела совсем, – согласилась Мария, – да только я смотрю не на кошку. Мне уж больно интересно, что вы тут строить-то собрались. Вон какую ямищу вырыли, аж голова кружится, – она приложила руку ко лбу.
– Вон оно что, – сторож улыбнулся и с важностью поднял кустистые брови. – Тут строится имение польского барона. И это не какой-то там проходимец, а настоящий барон. Буржуин недобитый, будь он неладен, – Митрофаныч сплюнул на пол. – С каким-то сложным именем. У меня тут записано на листочке, чтобы не забыть. – Сторож подошел к тумбочке, выдвинул ящик и начал искать. – А, вот она, – наконец пробасил он. – Это будет дом Кшиштофа Горелика, не приведи Господи людям такие имена и фамилии.
– А что он за шишка такая, что ему дом строят в самом парке? – спросила Мария, ставя пустую кружку и отодвигая ее к середине стола.
– Да кто ж его знает, барыгу этого. Я только знаю, что его еще называют «зеркальным бароном» и что у него в Москве есть производство стекол и диковинных зеркал. И что самые верха нашего правительства заказывают ему эти стекляшки… Наверное, стоят сумасшедших денег. И больше ничего не знаю, мы люди маленькие, наше дело охранять, – сторож налил себе еще полстакана бражки и вмиг выпил. – А уж кто он и зачем, нам это неведомо.
Мария медленно поднялась на ноги, облокотившись рукой о стол, и ласково произнесла:
– Ну что ж, спасибо тебе, Дмитрий Митрофаныч, за все. За то, что спас меня и что отогрел у себя в каморке, и за гостеприимство твое человеческое. Но мне уже пора идти.
– Да куда ты пойдешь? На улице все так же холодно и темно. Посиди еще, погрейся. А как рассветет, потихоньку и отправишься домой.
– Не могу, спасибо тебе за все. Мне уже и вправду пора, – отнекивалась Мария. – Ты добрый человек, гостеприимный. Но я уже так устала и сонливость появилось. Так что пойду я, пока опять сон не развеялся.
Старушка укутала голову платком почти по глаза, надела длинный тулуп и сняла еще не до конца высохшие варежки с решетки обогревателя. Митрофаныч проводил старушку до калитки, широко открыл ее и выпустил Марию. Она вышла, обернулась, еще раз посмотрела на котлован, а потом на сторожа и спросила:
– Значит «зеркальный барон» Горелик тут будет жить?
– Ну да, а что?
– Да ничего, просто интересуюсь, – старушка пожала руку сторожа своей хрупкой ручкой во влажной варежке и произнесла: – Еще раз спасибо тебе… Будь осторожен!
Митрофаныч рассмеялся:
– Ничего со мной не сделается! Ладно, бывай, может, свидимся еще.
– Только если на том свете, – тихонько прошелестела Мария, но сторож не услышал ее слов. Он махнул рукой и закрыл деревянную калитку.
Честно говоря, Дмитрию Митрофановичу его гостья показалась очень странной. Он ей не верил. Что-то было не так в ее рассказе. Не слишком ли она стара, чтобы бегать за кошками по стройкам? Нужно проверить, вдруг она что-то