заглянул сперва одним глазом, потом полностью показалось все лицо.
– Привет, детишки. Можно к вам? С наступающим.
– Тебя так же, доктор, только эти детишки уже родители. – Улыбнувшись, напомнил Матвей. – Иди, сядь.
– С удовольствием. Как чувствуешь себя?
– Ты у меня это спрашивал на вечернем обходе.
– А у своего доброго друга я спрошу еще раз. – Богдан перевел на Стасю взгляд. – Матвей меня спас тогда. Я в долгу.
– Разве к слову «дружба» можно отнести такое понятие как долг? – спросил Матвей.
За это длинное проведенное в больнице время он полюбил Богдана и успел заметить, что он не такой скользкий человек, как казалось раньше. Он просто неудачно влюбился в прошлый раз и сошел с ума. На мгновение. С кем не бывает?
Они долго разговаривали и смеялись втроем, пока в палату ни постучался заведующий отделения. Этот врач представлял собой мужчину, сильно похожего на Богдана внешностью, только старше лет на двадцать. Стася и Матвей прекрасно знали, кто он.
– Нам надо поговорить. – Властно сказал он Богдану, и тот повиновался с большой неохотой, насколько заметила Стася.
Двое мужчин скрылись в кабинете заведующего.
– Ну чего тебе? – лениво спросил Богдан, скрещивая руки на груди.
Начальник резко развернулся к нему.
– Не смей так со мной разговаривать, если хочешь занять мое место через несколько лет.
Богдан, хитро улыбнувшись, тут же сменил тон, но и тот зазвучал настолько неестественно, как будто все, что им только одолевало в этот момент – это страсть к глумлению.
– Я тебя внимательно слушаю, папочка.
Степан Кареев тяжело вздохнул. За что судьба его с женой наградила этим идиотом? Как он мог такой у них получиться? «Богом данный» – переводилось его имя наперекор всему здравому смыслу, скрывая под собой сущность сволочи. Потому что этого человека не ангел, а дьявол создал.
– Ты, верно, будешь песочить меня за плохую работоспособность? – издевательски спросил Богдан, зная, что это не так.
– Нет, работаешь ты блестяще.
– И тебя это, видимо, чудовищно раздражает. Не знаешь, как бы еще можно меня унизить. Ни избавиться от меня ты не можешь, ни исправить. Досада, не иначе!
– Заткнись!
– Ох ты, брат! Начинается старая песня.
– Вот именно, потаскун! – Степан схватил его за шиворот медицинской формы. – Поговорить я хотел о нашем пациенте. Тот, который Матвей Безруков.
– Теперь уже надолго Безногов.
– Как тебе не стыдно? Циник. Речь идет о его жене.
– Они не расписаны.
– Плевать. Эта девушка занята! Почему тебя только на таких и тянет? Я видел, как ты смотришь на нее уж два месяца! Что ты опять замышляешь? Тебе нравится этот соревновательный процесс? Получаешь удовольствие, разрушая пары? А потом опять будешь резать вены, когда ничего не получится! А не получится стопроцентно, потому что насильно любить не заставишь.
– Папа. –