настоящей розой учтивости и добродушія. Отъ продолжительной привычки вслушиваться во все, что при ней говорили, и внимательно всматриваться въ физіономію собесѣдниковъ, какъ-будто было y ней намѣреніе неизгладимо запечатлѣть въ душѣ ихъ портреты, голова ея совершенно склонилась на одну сторону. Ея руки получили судорожную привычку подниматься сами собою въ знакъ невольнаго удивленія; въ глазахъ постоянно отражалось это же чувство. Голосъ ея былъ самый нѣжный и вкрадчивый; на самой переносицѣ усѣлась y нея небольшая шишка, и огромный орлиный носъ ея, по этой причинѣ, никогда не вздергивался кверху.
Миссъ Токсъ одѣвалась богато и даже по модѣ, но въ ея платьѣ всегда замѣтна была какая-то скудость и оборванность. На шляпкѣ или чепчикѣ y ней всегда красовались разнокалиберные цвѣточки, и волосы иной разъ убирались странными букетами. Любопытные глаза замѣчали также, что на ея воротникахъ, манжетахъ, косынкахъ и вообще на всемъ, гдѣ долженъ быть узелъ, два конца никогда не сходились вмѣстѣ какъ слѣдуетъ, a торчали какъ-то страннымъ образомъ. Зимой носила она разные мѣховые наряды, налантины, боа, муфты; но все это никогда не приглаживалось, и мѣхъ по обыкновенію таращился въ разныя стороны. Она любила носить маленькіе кошельки съ замочками, стрѣлявшими на подобіе пистолетовъ всякій разъ, когда она ихъ запирала или когда они запирались сами собою; эти и другія подобныя принадлежности въ ея костюмѣ содѣйствовали къ распространенію мнѣнія, что миссъ Токсъ дама независимая во всѣхъ отношеніяхъ, и такое мнѣніе она при всякомъ случаѣ старалась обратить въ свою пользу. Ея мелкая, жеманная походка была также очень для нея выгодна: она раздѣляла обыкновенный шагъ на двѣ или на три части, и это, какъ думали, происходило оттого, что миссъ Токсъ привыкла изъ каждой вещи дѣлать возможно большее употребленіе.
– Увѣряю васъ, – сказала миссъ Токсъ, – я всегда считала за величайшую честь быть представленной м-ру Домби; но, признаюсь, никакъ не думала удостоиться такой чести въ эту минуту. Любезная, милая м-съ Чиккъ… или ужъ позвольте назвать васъ просто Луизой.
М-съ Чиккъ крѣпко пожала руку миссъ Токсъ, поставила рюмку вина, отерла слезу и трогательнымъ голосомъ произнесла: – благодарю, благодарю васъ!
– Милая Луиза, – продолжала миссъ Токсъ, – дорогой мой, неоцѣненный другъ, какъ вы себя чувствуете?
– Теперь немного лучше, – отвѣчала м-съ. Чиккъ, – выпейте вина, моя милая; вы почти такъ-же взволнованы, какъ я, – вамъ надобно подкрѣпиться.
М-ръ Домби началъ подчивать.
– Вотъ что, любезный Павелъ, – продолжала м-съ Чиккъ, взявъ подругу за руку, – зная, съ какимъ нетерпѣніемъ дожидалась я этого дня, несравненная миссъ Токсъ приготовила для Фанни небольшой подарокъ, который я обѣщалась ей передать. Подарокъ этотъ – маленькая подушечка для булавокъ; но я должна сказать тебѣ, милый Павелъ, миссъ Токсъ обнаружила тутъ всю деликатность нѣжнаго сердца. На подушечкѣ вышито: "пожалуйте сюда, крошечка Домби"! Каково?
– Это девизъ? – спросилъ братъ.
– Да,