на филе. Франсуа невольно смутился, поймав на себе настороженный и в то же время открытый взгляд юноши. Ощущение было удивительным: будто окатило щедрым и теплым солнечным светом. Да, у него глаза матери. А смутило Франсуа то, что сын взглянул ласково. Может, и прежде такое бывало, но он не замечал. Юноша здоров – это очень важно. И на щеках играет нежный румянец, как это бывает у детей. Франсуа едва заметно улыбнулся, но тут же на лбу появилось напряжение. Луи здоров, но… почему же он иногда теряет сознание от духоты или при виде крови? А тут выяснилось еще, что вдали он не так хорошо видит. Франсуа успокоил себя, припоминая, что сын болеет очень редко: слава богу, любит свежий воздух (вечно проветривает комнаты) и движение. И разве не от избытка жизненных сил он так непоседлив?
Франсуа перевел взгляд на Леонору. Вот негодница: строит глазки виконту (тот, кстати, не понимает ее взглядов – его голова забита книжками, но юноша хорош всем, пусть и наивен). Нет, не верил герцог в то, что предстоящий брак будет удачным. Не верил, как ни уверяла его в этом супруга. Анна все умилялась, глядя на детей, и твердила, что они чудесная пара. В том-то и дело, что не пара. Но ничего не поделаешь… Франсуа вздохнул, еще раз посмотрел на будущих супругов. Вот она, необходимость. Напротив Луи сидит Леонора, напротив Люсьена – графиня. Франсуа неожиданно перехватил взгляд своей кузины, скользнувший по лицу будущего зятя. Странный взгляд. Герцог опять подумал о женщинах: какие ветреные существа, какие недалекие. Анна все же избаловала мальчишку: видите ли, она его любит. Элен… ах, Элен… тоже не упустит случая приласкать племянника. Лучше бы за дочерью смотрела.
Графиня де Лорм блистала в декольтированном лиловом платье, и вид у нее был такой, словно замуж выходит она, а не ее дочь. Однако Луи так увлекся десертом, что никакие прелести его теперь не волновали. Вообще плотная трапеза и любовные авантюры были плохими союзниками. Луи давно это знал, ведь его натура такова, что после сытного обеда его неуклонно тянуло в сон. А потому, планируя амуры, юный маркиз старался избегать обильного стола. А тут попробуй избежать: матушке показалось, что он похудел (быть того не может), и она ревностно следит, чтобы он ел «как следует».
Какое счастье, что завтра все поедут в город. Люсьен останется, а остальные поедут… да, вот только Элен еще не решила. Луи пристально посмотрел на нее и решил, что обязательно чем-нибудь допечет ее, даже если это грозит жалобами родителям.
На следующий день, не успела карета отъехать, как Луи помчался в конюшню, оседлал строптивого жеребца (это было запрещено) и рванул в лес.
Люсьен тем временем читал Тацита в оригинале. Он отказался ехать с маркизом и уединился в кабинете. Виконт учился в Клермонской коллегии. Будущее рисовалось Люсьену смутно. Если Луи знал, какая служба его ждет, то Люсьен колебался: его привлекала юриспруденция, но отец желал бы устроить его в финансовое ведомство.
Дверь в кабинет была приоткрыта, и Элен вошла, чтобы узнать, где Луи.
Люсьен немедленно