Но если о первом городе он говорил немного и скупо, то столица Советского Союза удостоилась куда более обстоятельного рассказа и самых лестных эпитетов. Разложив перед Патрисией набор открыток с видами Москвы, который ему подарил гид-переводчик перед его отлетом на родину, Дин рассказывал и рассказывал. Он вспоминал о том, какой теплый прием ему там оказали, как возили по музеям и паркам, как тепло отзывались о его творчестве.
– Они обещали пригласить меня на гастроли и сказали, что это турне охватит не только Москву, но и другие республики, – хвалился Дин перед женой.
Но Патрисия встретила эту новость без особенного восторга:
– Дин, это же очень опасно. Ты же видишь, что происходит только из-за того, что ты съездил в Москву на пару дней. А что будет, если ты примешь их приглашение уехать туда на гастроли?
– А что будет? – искренне удивился Дин. – Подумаешь, за мной следил агент спецслужб! Меня же не арестовали. Нет, я не думаю, что при нынешнем президенте у кого-то поднимется рука меня арестовать.
– Но Ильиа не вечен, – напомнила мужу Патрисия. – Тебя не было больше недели, и за это время много чего произошло. Люди только и говорят, что о возможном военном перевороте.
– А я тебе говорю, что у них кишка тонка сбросить Ильиа, – с нескрываемым раздражением произнес Дин и сгреб разложенные на столе открытки с видами Москвы в одну стопку. – Ты же прекрасно знаешь, что о возможном перевороте люди судачат все два года, что Ильиа находится у власти. И что? Да, я знаю, что среди военных есть люди, которые спят и видят, как бы свернуть шею нынешнему президенту. Но у них руки коротки, потому что они понимают, что этот переворот не будет иметь поддержки ни внутри страны, ни за ее пределами. Так что успокойся и приготовь мне ванну – я хочу хорошенько отмокнуть после гостиничных душевых.
Около восьми часов утра следующего дня, когда Дин и Патрисия еще спали, в их доме раздался телефонный звонок. К аппарату подошла Патрисия и услышала на другом конце провода голос незнакомого мужчины, который попросил позвать к трубке Дина. С трудом растолкав мужа, Патрисия вручила ему телефон, а сама встала у двери.
– Да, я слушаю, – не открывая глаз, произнес Дин.
– Мистер Рид, вас беспокоят по поводу вашего паспорта, – сказали на другом конце провода. – Вам надлежит приехать за ним сегодня в двенадцать часов дня по адресу… – И мужчина назвал улицу, куда Дину надлежало прибыть.
Когда в трубке раздались короткие гудки, Дин отложил телефон в сторону и спросил у жены, который час.
– Четверть девятого, – ответила Патрисия.
– Тогда я посплю еще полчаса, а ты пока приготовь завтрак…
Дин приехал по названному адресу в точно назначенное время. Это было массивное серое здание, на входе в которое не было никакой вывески. Однако по тому, что в вестибюле стояли сразу два вооруженных автоматами солдата национальной гвардии, Дин предположил, что это военное учреждение. Увидев справа от входа окошко бюро пропусков, Дин наклонился к нему и назвал свое имя. Сидевший за