к Пафнутьеву с широкой радушной улыбкой. Зубы у нее были свои, хорошие зубы, правильной формы, но великоваты. Какая-то легкая, едва уловимая хищноватость проглядывала в Маргаритиной улыбке. – Выпьем? – спросила она. – За ваш успех! Или слабо?
– Нет, не слабо, – сказал Пафнутьев. – Простите, в доме труп... Чокаться вроде неловко.
– Не будем! – азартно произнесла женщина и опять одним большим глотком опрокинула виски в себя.
Вохмянин выпил медленно, как бы отцеживая зубами посторонние примеси. А встретившись взглядом с Пафнутьевым, моргнул в сторону двери: дескать, уходим, больше мы здесь ничего не добьемся – баба пьяная и вот-вот отключится.
– Спасибо за угощение, – церемонно произнес Пафнутьев, поднимаясь с диванчика. – Было очень приятно познакомиться с вами. Надеюсь, мы еще встретимся, причем в самое ближайшее время.
– Не возражаю, – сказала Маргарита, протягивая руку к пульту управления.
– До скорой встречи! – сказал Пафнутьев на прощание и, не успев дойти до двери, снова услышал стенания, стоны и вскрики – Маргарита вернулась к «Красной шапочке».
Оглянувшись, Пафнутьев в последний момент, перед тем как закрыть дверь, увидел, как по лицу Маргариты носятся красноватые сполохи соблазнительно-запретных картин. Глаза женщины горели, рот был полуоткрыт, а рука снова тянулась к прекрасному виски, вкус которого Пафнутьев до сих пор чувствовал на губах.
– Вопросы есть? – спросил Вохмянин, когда они остались вдвоем.
– Одни ответы!
– Тогда идем к секретарше. Света ее зовут, Светлана Юшкова.
– Что пьет Светлана Юшкова?
– Красное сухое. Предпочитает грузинское.
– Она мне начинает нравиться, – сказал Пафнутьев.
– Она всем нравится. И вы, Павел Николаевич, тоже ей понравитесь.
– Вы в этом уверены?
– Не сомневайтесь.
– Чем же я ей понравлюсь?
– Самим фактом своего существования.
– Неужели бывают такие люди?
– Не знаю, как в других местах, но в этом доме такое существо завелось. И до сих пор прекрасно себя чувствовало.
– Смерть Объячева потрясла хотя бы ее?
– Потрясение настигло ее несколько раньше, еще при жизни хозяина.
– Почему?
– Костя сказал ей открытым текстом, что мир и согласие в доме для него важнее, нежели любовь красотки, какой бы обалденной она ни была. Светка должна была уйти отсюда – это был вопрос времени, одной или двух недель.
– Вы сказали, что она нравится всем... Маргарите в том числе?
– Нет. Маргарите она не нравится. Маргарите нравлюсь я.
– Чем?
– Вы же сказали, что у вас полная голова ответов! – рассмеялся Вохмянин.
– Виноват, – Пафнутьев прижал руку к груди. – Скажите, Вася... А какой ваш любимый напиток?
– Водка. Но хорошая.
Пафнутьев с чувством пожал руку Вохмянину, и тот прекрасно его понял – хоть одна родная душа нашлась на весь дом.
– И еще, Вася... Вы кого-нибудь подозреваете?
– Всех.
– Никого не