часто происходили налеты на проходившие поезда. Словом, в качестве специалиста по борьбе с «романтиками с большой дороги» он был просто на вес золота. Послушав его еще немного, я встал.
– Ну-с, Михаил Игнатьевич, а не пройти ли нам с вами в штабной вагон к господам майору Османову, поручику Бесоеву и прапорщику Морозову. Вы же не откажетесь поделиться с ними вашим богатым опытом в местных делах? Чует мое сердце – хунхузы нам о себе еще напомнят.
– Отчего же не пройти, пройдемте, – охотно согласился жандарм, поднявшись с обитого синим атласом сиденья и надевая фуражку. – Заодно вы представите мне своих коллег. А предчувствия, уважаемый Александр Васильевич, надо уважать. Они в нашем деле дорогого стоят. Британская и японская разведки, наверное, места себе не находит, прикидывая, как бы помешать вашей секретной миссии. А хунхузы – их первые помощники, это нам тоже давно известно…
Капитан Александр Васильевич Тамбовцев
Вместе с ротмистром Познанским мы вышли из купе и направились в штабной вагон. Идти пришлось через несколько гремящих и лязгающих, открытых вагонных площадок. Дело в том, что привычные нам межвагонные тамбуры еще не были изобретены, и, переходя из вагона в вагон, мы оказывались открытыми всем ветрам. При этом мы испытали все три удовольствия – пылища, вонища, дымища. Сначала у меня была мысль предупредить майора, чтобы он убрал с видных мест все лишние предметики из XXI века, но потом я подумал, что раз в штабе сейчас находится прапорщик Морозов, посвященный еще меньше Познанского, то все должно быть в порядке. В итоге так оно и оказалось – обстановка в штабном вагоне вполне была аутентичная эпохе.
В штабном вагоне, переделанном из обычного пассажирского путем снятия купейных перегородок, нас уже ждали «три богатыря» – Османов, Бесоев и Морозов. С ними ротмистр был уже шапочно знаком – во время погрузки в спецпоезд на станции Талиенван. Но теперь я их представил их друг другу по полной программе, по имени, отчеству и со всеми титулами и званиями. Как я понял, самое большое впечатление на Познанского произвел майор Османов. И немудрено – уж очень импозантно выглядел Мехмед Ибрагимович. Высокий, стройный, с горячими карими глазами, с черными как смоль бровями и усами. Ну прямо вылитый мачо из бразильского сериала! Будь ротмистр женщиной, он при виде майора растаял бы на месте, словно эскимо на пляже.
В свою очередь, мои коллеги с большим интересом смотрели на Познанского. Еще бы – настоящий живой жандарм! «Душитель и гонитель» в одном флаконе, так сказать, крупным планом! Впрочем, Михаил Игнатьевич меньше всего был похож на «цепного пса самодержавия». Простоватый и улыбчивый мужчина, щедрый на шутки и комплименты. Какой тут, в задницу, «душитель и гонитель»!
Закончив знакомство и обмен комплиментами, мы присели к большому столу, стоявшему в центре вагона, и все вместе начали думу думать – как нам без приключений, стрельбы