был Антуан, старый охотник графа, служивший тридцать лет в Рекенштейне.
Когда поезд остановился, Готфрид, взяв за руку своего воспитанника, пошел с ним вдоль вагонов, стараясь угадать в массе пассажиров того, кого они ожидали. Вдруг он увидел, что Антуан, опередивший его, со слезами радости целует руку высокого молодого человека, выходящего из купе 1-го класса. Но и без этого указания Веренфельс узнал бы Арно по сильному сходству с отцом. Совершенно таким был изображен граф Вилибальд на большом портрете в год его совершеннолетия. Тот же высокий, гибкий стан, те же темные глаза, добрые и кроткие, те же каштановые волосы и то же аристократическое изящество во всей фигуре.
Поздоровавшись дружески со старым слугой, Арно увидел Танкреда, который бежал к нему с распростертыми объятиями. Молодой граф внезапно побледнел, остановился и провел рукой по лбу, затем, быстро преодолев себя, наклонился к ребенку и несколько раз нежно поцеловал его. Не выпуская руки своего маленького брата, он подошел к Готфриду и поздоровался с ним с самой дружеской приветливостью.
– Мой отец, – сказал он, – писал мне, как много мы вам обязаны, господин Веренфельс, и я питаю к вам живейшую симпатию. Надеюсь, что мы будем весело проводить время в Рекенштейне. Я столько лет был в разлуке с отцом, что теперь должен усердно и возможно дольше ухаживать за ним.
Сперва Танкред овладел полностью своим братом: не переставал болтать и задавать ему вопросы. Тот не успевал отвечать и всматривался в него как-то особенно вдумчиво и нежно. Но утомленный дорогой и впечатлениями, Танкред прислонился к подушкам кареты и со свойственной детям способностью везде приловчиться уснул глубоким сном.
Готфрид прикрыл его пледом, и, когда вернулся на свое место, Арно сказал ему:
– Мой отец писал мне, сколько терпения и труда стоило вам дисциплинировать Танкреда. Я положительно не могу понять, от кого у него такой тяжелый характер.
– Это умный и богато одаренный ребенок, но ленивый, дерзкий и чрезвычайно капризный; мать избаловала его.
– Мать избаловала? – повторил Арно с удивлением и сильно краснея. – Поверьте, господин Веренфельс, что это неправда. Быть может, она была недостаточно требовательна к нему, как женщина слишком молодая для того, чтобы быть разумной матерью. По моему мнению, отцу не следовало соглашаться на разлуку с женой и с сыном. Но я должен вам сказать, что чем больше я гляжу на Танкреда, тем более поражаюсь его удивительным сходством с матерью. Это одно лицо.
– Разве вы знаете графиню? – спросил с удивлением Готфрид. – Я полагал, что вы никогда ее не видали.
– Я неожиданно встретился с ней в Париже, где провел три последних месяца. Мы обоюдно были поражены, узнав, что мы такие близкие родственники; и, увидев мою мачеху, я понял, почему отец полюбил ее.
Несколько принужденная улыбка скользнула по губам Арно, и мимолетный румянец промелькнул на его свежем лице.
– Лишь моя детская неопытность могла заставить меня недоброжелательно