что ты. Это свободная страна свободных граждан, – усмехнулся Давид. – Дальше. Наша первостепенная задача – получить вид на жительство. Ты наверняка слышал, что Америка разыгрывает green-cards по лотерее. Я уже второй год заполняю на себя и на вас бумаги и отправляю их по инстанции. В прошлом году мы все пролетели. Посмотрим, что будет в этом. В сентябре ожидается очередной розыгрыш. Еще вам с мамой нужно обязательно сдать экзамены на Driver Licence – водительские права, и купить машину.
– Что за необходимость такая? Разве мы не можем, как все, пользоваться тролейбусами, автобусами, метро?
– Дело в том, что городской транспорт в Лос-Анджелесе, мягко говоря, дефективный. Здесь, к примеру, тролейбусов и трамваев нет вовсе. Есть одна недостроенная ветка метро, по которой, с интервалами электрички, бегают трехвагонные поезда. Практически весь городской транспорт это автобусы, но и они ходят не часто и не везде. Чтобы добраться куда-нибудь, иногда приходится сменить несколько автобусов. Так что, если «как все», то без машины вам никак не обойтись. Причем, в идеале, у каждого должна быть своя.
Отец только присвистнул.
Глава 4
За следующие несколько месяцев Левон и Лана сообща изучили правила вождения, взяли платные уроки у инструктора и, успешно сдав в DMV driving test, получили водительские права. А это означало, что можно, наконец, купить машину и не быть больше пленниками тесной унылой квартиры.
В один прекрасный день Давид ворвался в дом, как шаровая молния, и с порога, размахивая какой-то бумажкой, закричал:
– Мама! Папа! Сестренки! Пляшите! Победа!
– Кто победил? Кого? – Левон, читавший русскую газету, поднял очки на лоб, вопросительно глядя на сына. – С немцами вроде бы мы давно уже разобрались.
– Вы выиграли грин-карту! Все четверо! Всей семьей! Просто чудо какое-то! – Давид сиял.
– Погоди, погоди, сынок. А ты? – спросил Левон.
– А я пока опять пролетел, – махнул рукой Давид. – Ничего. Подождем еще. Не представляете, какая это удача. Здесь люди по десять лет ждут, и то не у всех получается. Даже на всякие махинации идут. Но чтобы вот так сразу! Собственно, грин-карту выиграл папа. Ну а жена и дети уже автоматически приплюсовываются, как члены одной семьи.
– Я что-то не понимаю, Давидушка, – перебила его Лана. – Разве ты не наш сын?
– К сожалению, этот закон распространяется только на детей, моложе 21 года. А мне уже 23. Так что я сам по себе.
Давид был очень занят. И воодушевлен. Он теперь выглядел совсем иначе, чем в день их приезда – исчезли мрачная замкнутость и растерянность. Он стал общительнее, веселее, разговорчивее. Шутил с сестрами. Ластился к матери. Лана радовалась, что перед ней снова ее прежний сын. И даже лучше прежнего. В нем не осталось и следа от юношеского эгоизма, избалованности. Несмотря на свою занятость, он умудрялся для всех находить время. Старался решать многочисленные вопросы и проблемы, то и дело возникавшие на пути их нелегкого внедрения в чуждую им, новую среду. Бывшему советскому гражданину даже в голову не могло прийти, каким количеством тонких и