что даже внутривенно он, скорее всего, не выжил бы в человеческом организме. Надо было сделать его чуть более стойким и чуть более заразным, чтобы на его базе создать такой препарат, который можно было бы ввести внутримышечно, раненому например. То, что вы видели, был «первый блин», который комом. Надо было дальше работать над первичным штаммом, а этот уничтожить. И тут этот взрыв… остальное вы знаете.
– Но восставшие мертвые… это откуда?
– Модифицированный вирус оказался слишком живучим и слишком приспосабливающимся. Он не смиряется со смертью организма и переводит его в другую форму жизни, с ограниченными функциями. Очень экономичную, надо сказать.
– Но нападать на живых…
– Белок особи своего же вида для человека-зомби – горючее для дальнейших модификаций, – объяснил Сергей. – Мертвые крысы, которые получили чуть больше крысиного же мяса, начинали изменяться. Становились быстрее, зубы меняли форму, даже некоторые мышцы начинали развиваться по-другому. Любой другой белок – просто пища, только она усваивается не так, как раньше, а прямо клетками стенок пищевода и прочим. Я думаю, что, даже если к зомби привязать кусок мяса, он его сумеет усвоить поверхностью кожи, рано или поздно. Просто питание при помощи рта и зубов более традиционно. Даже атмосферное тепло воспринимается измененными клетками и поглощается как энергия. Любая энергия усваивается и всегда идет на поддержание существования носителя.
– А если нет еды и холодно?
– Зомби впадает в кому, отключая почти все процессы в теле. Если рядом появляется потенциальная пища, он снова «включается».
– И сколько он может прожить?
– В таком экономичном режиме? – Сергей хмыкнул, пожал плечами. – Не знаю, думаю, что несколько веков. Это как компьютер в «режиме сна». Не выключен до конца, но экран темный, и лишь мигание одного светодиода показывает, что он все же не отключен. Однако стоит задеть любую клавишу, как слышится звук раскручивающегося жесткого диска, и экран вспыхивает.
– Он что, почти бессмертный? – удивилась Аня. – А разложение?
– Разложение начинается после смерти и длится до тех пор, пока выделяется от этого достаточно тепла в теле, которое усваивается самим организмом, и пока это способствует перестройке. А потом останавливается, после того как часть органов и тканей отмирает и перестает потреблять энергию. И на поддержание состояния тканей тоже не нужна энергия. Меняется химический состав тела, оно становится не подвержено разложению свыше того, что необходимо. Начинается передача жидкостей на межклеточном уровне, что заменяет кровеносную систему. Получается нечто совершенно новое в эволюции, отвратительная тварь, полуразложившийся труп, но он по-своему совершенней нас. Мозговая деятельность тоже почти отключается, за ненадобностью и энергоемкостью.
– Сережа, скажите вот что… – начала было Дегтярева, но Сергей ее перебил:
– Алина Александровна, на даче или в дороге я расскажу вам все, что угодно. Но нам надо торопиться.
– Хорошо, –