за оказанные мною услуги по охране твоего бесценного тела. Но учти, не деньгами.
– Я подумаю, – пообещала Флокса. Встала, одернула узкое платье и в мгновение ока из шаловливой девчонки превратилась в строгую неулыбчивую дознавательницу из храма, чьи темные глаза, казалось, видели людей насквозь.
– А теперь я очень желаю переговорить с женой Тирна, – произнесла она, возвращаясь к себе за стол. – Люблю оставлять самое сладкое напоследок.
Тайра нервничала. Длинные холеные пальцы, унизанные дорогими массивными перстнями, барабанили по столу. Женщина то и дело поправляла безупречную прическу, из которой не выбивался ни один белокурый волосок. Тонкие губы, густо намазанные ярко-красным кармином, беспрестанно кривились.
– Быть может, воды? – предложила Флокса. Прошло уже минут десять, как начался допрос, а она еще не задала ни одного вопроса. Просто молчала и наблюдала за женой Тирна.
– Вино было бы уместнее, – кашлянув, ответила Тайра. – Пожалуйста.
Флокса кинула на меня быстрый взгляд. Я понятливо кивнул, вскочил со своего места и щедро плеснул в бокал крепкого хмельного напитка. Подал его женщине, обогнув стол, да так и застыл около нее. Только сейчас я уловил тонкий аромат. Нет, точнее – слабейшее послевкусие запаха какой-то магии. Очень и очень напоминающий тот, который я почувствовал около тела убитого стражника.
– Скажите, вы любили своего мужа? – Флокса зло глянула на меня, молча предлагая вернуться на место и не мешать допросу.
– Нет. – Тайра равнодушно качнула изящной туфелькой.
– Вы расстроились, когда узнали, что его убили?
– Я обрадовалась. – Жена Тирна подняла бокал и сделала изрядный глоток. – К чему скрывать – я ненавидела его. Наш брак оказался ошибкой. К сожалению, у меня не было выбора, когда мне навязали это замужество.
– Навязали? – Флокса удивленно вздернула брови. – Позвольте, вы же из знатной семьи. А Тирн – простолюдин. Да, он многого добился своими… гм… не всегда законными занятиями. Но ваш брак в любом случае был определенным вызовом обществу.
Тайра долго молчала, разглядывая Флоксу сквозь рубиновое вино, плескавшееся в бокале. Затем одним глотком допила его.
– Я знаю, вы уже говорили с моей дочерью, – хрипло произнесла она, избегая прямо посмотреть на Флоксу. – С малышкой Дани. Как по-вашему, будь у моей семьи или у меня лично деньги, допустили бы мы ее рождение? Правда в том, что мой отец, как это часто случается со знатью, обнищал. В основном, проигрался в азартные игры. Еще какую-то часть состояния спустил на гильдию веселых вдовушек. Пытаясь выправить положение, продал мою девственность своему партнеру по делам под гарантию выкупа всех закладных. Тот, получив желаемое, сбежал с остатками денег отца. Вот моя семья и осталась у разбитого корыта. А я… Мне было всего шестнадцать. Над год меньше, чем сейчас Дани. Я поняла, что беременна, слишком поздно. Когда одними травами обойтись было уже нельзя. А денег на обращение к служительницам храма богини-матери