Для меня вода – что для тебя зелено вино: сосу и тем пьян бываю. А не приходило тебе в дурную твою голову, что в вине тоже малые человечки алкалоиды живут и в утробу к тебе лезут без всякой радости? А? Вот так же и вы для меня. Буду жаловаться Перуну, он тебя ужо громом-то шарахнет…
– Ну, Перун-то, положим, тебе на засуху полномочий не давал, – заметил Мутило.
– А ты почем знаешь? – взвился планетник Опивец. – Мне, может, кто поглавней Перуна… – и, как бы спохватившись, захлопнул с лязгом зубастую пасть.
– Ась? – снова приложил лапу к ушной дырке Мутило. – Поглавней Перуна? Кто же он такой будет?
– Это я так… к слову. Какую бы мне с человечка виру взять за урон здоровью?
– Меч возьми, – хмуро сказал Жихарь. Он-то ожидал честного боя, а тут всякие разговоры да жалобы… Но рассеки он планетника мечом – все его собратья оскорбятся и выморят Многоборье жарой либо водой… – Или меня головой возьми, – тряхнул он кудрями.
– Водяного коня прими, – предложил Мутило. – Давай людей сюда не впутывать. Все равно я его на ярмарку вел продавать…
– Больно нужен мне твой конь, – проворчал Опивец. – Больно нужен мне твой князь… У него и дочки еще малолетние… На ярмарку собрались, говорите?
– На ярмарку, – хором ответили князь и водяник, подобно провинившимся мальчишкам.
– Велено мне… Тьфу ты, – поправился планетник, – решил я так: пожертвуешь мне от чистого сердца самую бесполезную покупку, тогда тебя и прощу… Может быть… Не будешь другой раз в пьяном виде за нож хвататься! Кто на руку резок, тот вдовец будет…
Несмотря на недавний раздор с женой, оставаться вдовцом молодому князю никак не хотелось.
– Да я… – сказал Жихарь. – Да я тебе – хоть что! Пряников там, платков пестрых… Княжье слово даю!
– Невелика цена княжьему слову, сам знаешь, князья первые вероломцы, – ухмыльнулся Опивец. – Ты мне лучше богатырское слово дай – так надежнее!
– Даю и богатырское! – махнул рукой Жихарь. – Самая бесполезная покупка – твоя! Куда ее тебе представить?
– А хоть сюда же, – сказал планетник. – Я сам за ней приду в свое время.
Он шлепнул по Жихаревой ладони горячей рукой, отряхнулся, как собака, и зашагал прямо в лес, не разбирая дороги.
– Эй, ты куда? – окликнул Опивца водяник. Все-таки они были родня, как ни крути.
– С Боровым есть разговор! – крикнул планетник, не оборачиваясь. – Он, сказывают, про меня обидную песню сложил…
– За меня еще добавь! – крикнул вслед Мутило. – А то завел обычай – оскорбительные песни слагать, – пояснил он Жихарю. – Даже про Морского царя! Да и своего собственного Лешего ни во что не ставит этот Боровой! Один он хороший!
Богатырь стоял в оцепенении.
– Дешево я отделался… – сказал он наконец.
– Как-то даже слишком дешево, – задумался Мутило. – Тут какой-то подвох… Надо же – самую бесполезную покупку! С каких щей он так нынче раздобрился, человек его задери?
– Знаешь что? – сказал хитрый