Михаил Успенский

Кого за смертью посылать


Скачать книгу

Налим охотно оросил Колобка, а богатырь, достав из дорожной сумы тряпицу, начал приводить пленника в товарный вид.

      Сделавшись чистым, румяным и вполне пригожим, Колобок приоткрыл один глаз, более похожий на черную изюмину.

      – Не ешьте меня, – с ходу, не поздоровавшись даже, предложил Колобок. – Я вам песенку спою…

      – Ну уж нет, – сказал богатырь и наложил на лысину хитреца свою тяжелую руку. – Песни твои мы знаем: заворожишь нас, а сам укатишься.

      – Меня теперь даже есть нельзя, – вздохнул Колобок. – Я черствый. Совсем очерствел от бродячей жизни. Об меня даже сам Мироед чуть зубы не обломал…

      – Ну! Так ты и Мироеда знаешь? – не поверил Жихарь.

      – Кого я только не знаю… За мои-то годы… – сказал Колобок и махнул маленькой ручкой. – Дернуло же меня через эту прогалину катиться… Думал, успею, да у вас такой скакун…

      – Других не держим, – похвастался Мутило. – Жихарь, давай я его к себе в озеро заберу? Он там отойдет, размякнет…

      – Не размякну! – вскричал Колобок. – Не дождетесь! Я моря переплывал, во чреве китовом пребывал – ничего мне не поделалось. Я от дедушки ушел, да вы это и сами знаете, и от лисицы ушел, и от тигра ушел, и от слона, и от енотовидной собаки, и от восьмирукого осьминога, и от Гидры Лернейской, и от змея Апопа, и от Бегемота с Левиафаном! Мне бы еще лапоточки новые кто сплел – так я бы до самого светопреставления землю топтал! Не вам меня пленять! Я побродяга всемирный, бесстрашный! У-у!

      И выпучил для острастки свои изюминки, что твои сливы. А потом как-то вывернулся и даже попробовал укусить богатыря.

      – Хвастать мы и сами горазды, – сказал Жихарь. – И не кусайся – все равно зубов нету. Ты, гляжу, и вправду старенький…

      – Постарше прочих! – гордо сказал Колобок. – А зубы мне ни к чему, я в пропитании не нуждаюсь. Я сам вроде того что пища бывшая…

      – Ну, бывшую пищу не Колобком кличут, а совсем по-другому, – заметил Жихарь. – Сколько же тебе лет?

      – А сколько их было на свете – все мои! Ты, поди, и не знаешь, как звали деда с бабкой, что меня испекли?

      Жихарь впал в недоумение. И вправду никто никогда не задумывался насчет имен обездоленных старичка со старушкой.

      – Как же, по-твоему, их звали? – наконец сказал он.

      – А в каждом народе по-своему! – ответил Колобок. – Потому что это были самые первые люди на свете.

      – Врет, – уверенно молвил Мутило. – Столько даже Колобки не живут.

      – А вот живут! А вот живут!

      И, утверждая свою жизненную силу, Колобок таки вырвался из-под богатырской руки, но не укатился прочь, а запрыгал, да так высоко – с Мутилу, а Жихарю до груди.

      – Это я по-вашему, по-невежественному – Колобок, а вообще-то я самый первый Гомункул!

      – Тихо ты! – цыкнул Жихарь. – За такое слово в базарный день и прибить могут, а мы как раз на ярмарку держим путь. Помалкивай уж, коли Гомункул, нечего этим хвастать. Раз ты такой у нас вековечный, так и веди себя степенно, бороду седую отрасти… Усы вислые…

      – Минутное дело!

      С