составление идеального плана. Картер предложил мне сесть и поговорить с Дженни о том, что меня заботит, но такое, по-моему, рецепт для птенчика или соплячки какой. Мне незачем плакаться и трепаться о своих чувствах. Мне всего лишь нужен секс с моей женой.
Нервничал я так, что едва сидел на диване да на дверь пялился. В девять часов подъезжает машина Дженни, и вот она отпирает входную дверь.
– А где дети? – спрашивает, закрывая за собой дверь и оглядывая гостиную.
– Я их уже спать уложил, – гордо сообщаю.
Дженни всегда нервничает, оставляя меня одного дома с детьми, когда их укладывать пора. Я всерьез считаю, что ей так и кажется, что, вернувшись домой, она найдет волосы нашей дочери выкрашенными зеленым в лаймовом ситро, а нашего сына сосущим вместо соски черный фломастер, которым он еще раньше раскрасил себе мордочку. Такое и случилось-то всего один раз, а подумать можно, будто я весь дом сжег до основания или детей продал на черном рынке. Не, в натуре, факт: трехмесячный малыш способен нарисовать у себя на верхней губе в точности гитлеровские усики, а на лбу гаррипоттеровскую молнию, не глядя в зеркало, – это ж полный отпад, едрена-вошь.
От меня не ускользнуло, что улыбка повяла на ее лице, когда она поняла, что детки уже спят и ей самой их не укладывать. Дженни редко (скорее никогда) не упускает шанса выкупать деток и почитать им сказку перед сном.
Мне помнится время, когда она не пропускала ни одного отсоса.
А-ааааааа, воспоминания.
– Хорошо с девчонками время провела?
Она плечами жмет, укладывая ключи и пальто на столик в прихожей.
– Нормально. Я на питье не налегала, вот Клэр с Лиз, наверное, и решили, будто я упала в доску€.
– Ты хотела сказать, что они решили, будто ты впала в тоску? – спросил я.
– Да какая разница, я и так вся из сил вздыбилась, – произносит она и плюхается ко мне на диван, откидываясь головой на подушки.
Черт! У Клэр с Лиз была одна-единственная забота: напоить мою жену допьяна. Для моей задумки она нужна мне пьяной! Ну, при встрече я их вдрызг разнесу. А, ладно, видать, будем делать это трезвыми.
– У меня для тебя сюрприз. Поднимайся наверх в нашу комнату и располагайся поудобней, – говорю ей, подмигивая.
Она с минуту смотрит на меня недоуменно, потом медленно поднимается с дивана и направляется к лестнице.
Я сижу на диване и практически прыгаю вверх-вниз от возбуждения. Как ребенок на Рождество. Совершенно не в силах ждать, пока она поднимется и увидит, что я сотворил. Знаю: она и трезвой оценит такой офигенный подарок. Это все по местам расставит. Нутром чую. Одна офигенная покупка в секс-шопе у Лиз – и я разгоню застой в нашей брачной жизни. Я до того бесподобен, едрена-вошь, что аж невмоготу. Дженни одним глазком на спальню глянет и тут же объявит, что меня надо номинировать на премию «Муж года». Я изысканно соглашусь номинироваться и стану вести себя так, будто у меня и в мыслях нет, до чего ж я обалденный.
Верно, речь надо будет толкнуть, там,