прекрасный день может утратить свой аромат. И не только для Сары Фостер, грозы окрестных планет, но и для тех людей, которые в восторге от этого ее знака отличия! Пора, значит, подыскивать что-то новенькое, не менее забавное?..
– Никто и никогда, капитан, не узнает, что вы покинули Землю, – убеждала меня между тем Сара. – Здесь останется ваш двойник, который исчезнет, как только вы вернетесь – когда бы это ни произошло.
– Двойник? Вы в состоянии оплатить его преданность?
Она улыбнулась:
– Я в состоянии оплатить все, что угодно… И кроме того, когда мы будем уже далеко отсюда, – его разоблачение, даже если оно произойдет, не очень-то нас встревожит.
– Да, если не считать, что мне хотелось бы вернуться назад.
– Вы вернетесь. Я все улажу.
– А если с этим человеком произойдет несчастный случай и он погибнет?
– А вот это ни к чему. Его идентифицируют, и проделка не сойдет нам с рук.
Сару явно огорчила подобная перспектива – так явно, что мне стало не по себе и от ее реакции, и от намечаемой сделки. Я с неприязнью смотрел на этих людей и с отвращением думал об их затее. Но желание добраться до корабля и рвануть на нем в космос не пропало, а наоборот – стало непреодолимым. Земля уже стремительно утрачивала свою прелесть. На ней теперь можно было лишь гостить, но никак не жить. Я задыхался здесь и почти умирал. Насквозь пропитанный космосом, я не мог находиться вне его. Усыпанное звездами одиночество, тишина, возможность отправиться куда угодно в любой момент – все это было там. И что-то еще, невыразимое…
– Подумайте о вознаграждении, – наседала Сара Фостер, – а затем удвойте свою сумму. Заранее согласна.
– Но почему?! – изумился я. – Неужели деньги ничего для вас не значат?
– Значат. Но у меня выработалась привычка платить за то, что я хотела бы получить. В данном случае мне нужны вы, капитан Росс. Как человек, никогда не следовавший безопасными маршрутами – с разметкой и указателями, и потому всегда опережавший других. Вы как никто подходите нам, капитан.
В дверях показался робот:
– Можно ли подавать обед, мисс Фостер?
Она смотрела на меня с вызовом.
– Надо подумать… – сказал я.
Глава 3
Подумать мне действительно следовало. Только чуть подольше. Чтобы не лететь куда попало. И не стоять теперь посреди этой пустыни, залитой лунным светом…
Смит по-прежнему ползал на четвереньках и хныкал. Его белые глаза светились, как у кота. К нему торопливо, путаясь в сутане, ковылял Тук.
Что же притягивает этих двоих друг к другу? Гомосексуализм отпадает: в походной тесноте он давно обнаружил бы себя. Вероятно, какая-то иная связь… Смит, конечно, признателен за то, что его опекают. Тук, возможно, рассматривает приятеля, а вернее, голос в его голове, как своего рода ценную бумагу… И все же они связаны чем-то более прочным. Может быть, двух беспомощных недотеп сблизили их слабости, вызвавшие взаимное сострадание и понимание?..
Было светло, как