облегчённо вздохнул: – Тупые янки кличут всех журналистов товарищами. Они помешаны на русских шпионах! А ты чисто говоришь по-английски. Первая Московская школа КГБ?
Капитан Романов равнодушно разглядывал неоновые вывески на Курфюрстендамм: – Нет, я по другому профилю. Смотри, здесь уже стартовала продажа последнего альбома Боуи! На день позже Лондона. Молодцы немцы, не отстают!
В следующую долю секунды всё изменилось! Центральная улица превратилась в настоящий бедлам: дикая толпа запрудила тротуар и осадила дверь универмага пластинок. Женские крики, визг тормозов и полицейские сирены! Так в советских гастрономах стартовала распродажа свежих сосисок из соевых бобов. Но сегодня в Западном Берлине давали самого Дэвида Боуи! Причём, из плоти и крови!
Автор Зигги Стардаст раздавал автографы бесконечной очереди, не выходя из шикарного лимузина. Полиция и охрана «звезды» силились организовать толпу страждущих внимания «Мистера Стармана». Им это удалось без переклички и записи номеров на ладонях.
Певец обосновался в Западной зоне с конца 70-х, записав на студии у Берлинской стены три великолепных диска. Западные немцы уже считали Боуи своим земляком.
Кристоф отвлёкся от управления автомобилем и подозрительно взглянул на спутника: – Повышается культурный уровень наших сотрудников! Скоро начнём цитировать Ницше в оригинале и сдавать зачёт по наследию Элвиса. Говорят, нелегалы перед заброской ходят по блатным дискотекам в Таллине, где знакомятся с последними хитами.
Романов не пожелал переходить на русский: – А ты здесь водишь экскурсии по памятным местам Штирлица? Но плохо изучил легенду! В семь вечера истинный репортёр не имеет права быть трезвым! Запомни – это железное правило журналистики!
Паспортный контроль в аэропорту Тигель превратился в пустую формальность и Боб поднялся в новенький «Боинг», где, наконец, смог вытянуть длинные ноги. Немецкий пограничник даже не поинтересовался размерами бюста солисток «АББы» и выбросил паспорт в окошко. Из солидарности с журналистами жокей заказал себе двойной виски. Бесцветная стюардесса принесла тройной и с нордической улыбкой предъявила Бобу свои арийские коленки.
Жокей осушил стакан залпом и, глядя в серые глаза шатенки, попросил добавки: – У нас на Севере Швеции пьют только стаканами. Чем ещё заняться Полярной ночью? А женщины у нас наперечёт.
Девушка не стала краше даже после четвёртой порции, о чём поспешил напомнить Романов: – Милая, у нас впереди целая жизнь! Но мне столько не выпить! Не торопи событий, крошка.
– Я свободна всю ночь и завтрашний день! – обнадёжила немка и игриво подмигнула жокею. Изредка ей удавалось затащить кого-нибудь из пассажиров в постель, где беднягам приходилось несладко. Как правило, она совращала жертву ещё в полёте, опаивая дармовым виски.
После посадки нимфоманка поила клиента в служебном баре аэропорта,