почти ощущала его дыхание на лице, она робко подняла глаза. Он не улыбался. Мало того, будь на его месте один из ее братьев, Кэрри посчитала бы, что он в ярости.
– Вы в жизни не видели плуга, – объявил он.
– Верно, – согласилась Кэрри.
Джош дрожащими руками снова вытащил письмо.
– Она писала мне обо всем, что умеет делать. Утверждала, что едва ли не с детства хозяйничала на ферме.
– Возможно, я несколько приукрасила истину, – скромно призналась Кэрри.
Джош угрожающе шагнул к ней.
– Вы солгали. Вы, черт возьми, нагло мне солгали!
– Думаю, подобные слова неприлично произносить в обществе дам. Я предпочла бы, чтобы вы…
Он снова шагнул к ней, так что Кэрри пришлось попятиться.
– Я писал, что мне нужна женщина, которая разбиралась бы в фермерском деле, а не какая-то… светская дама с пушистой крысой, которую она именует собакой.
Чу-Чу звонко залаял на Джоша, словно понял, что речь идет о нем.
– Но послушайте… – начала Кэрри.
Однако Джош не позволил ей продолжать.
– Вы считаете подобные шуточки остроумными?
Прижав ладонь ко лбу, словно мучимый болью, Джош отступил.
– И что прикажете сейчас делать? Я заподозрил неладное, когда речь зашла о женитьбе по доверенности, но посчитал, что дело в другом. Был уверен, что женщина страшна как смертный грех. – Взгляд, брошенный на Кэрри, был исполнен глубочайшего презрения. – Но вы! Такого я никак не ожидал!
Угомонив Чу-Чу, Кэрри украдкой оглядела себя, боясь, что какой-то злой колдун превратил ее в лягушку. До этой минуты ни один человек не сетовал на ее внешность.
– А что вас во мне не устраивает?!
– Спросите лучше, что меня в вас устраивает! Вы когда-нибудь доили коров? Умеете отрубить голову курице, ощипать и зажарить тушку? И вообще знаете, как подойти к плите? Кто сшил вам платье? Французская модистка?
Модистка Кэрри действительно была француженкой, но какое это имеет значение?!
– Не понимаю, какая вам разница? Если вы позволите, я все объясню. Только не перебивайте меня.
При этих словах Джош подошел к дереву, прислонился к стволу и сложил руки на груди.
– Слушаю.
Кэрри несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. И выложила всю правду. О том, как она с подругами организовала нечто вроде брачного агентства. Может, она предстанет перед Джошем в ином свете, когда тот поймет, на что способна его жена!
Он не произнес ни слова. И она так и не поняла, о чем он думает. Но все же рассказала, как, увидев его фото, с первой секунды поняла, что влюбилась.
– Я почувствовала, что вы и ваши дети нуждаетесь во мне. Увидела по глазам.
Он и бровью не повел.
Кэрри в мельчайших подробностях изложила, как мучилась, не зная, что делать, как тщательно все обдумала. (Не хотела, чтобы он посчитал ее легкомысленной безмозглой дурочкой, поступки которой диктуются мимолетными прихотями.) И только потом рассказала, сколько сложностей пришлось преодолеть, чтобы выйти за него замуж. А когда добавила, что,