чтобы рассказать все, что он знает, а потом быстро умереть.
– Погоди. Давай сперва попробуем по хорошему. – я повернулся к юноше. – Все люди хотят жить и ты, приятель, я думаю, не исключение. Что скажешь, если я пообещаю сохранить тебе жизнь, в обмен на полное признание и подробный рассказ о том, зачем вы ехали за этой девушкой и хотели ее убить?
– Что мне до этой жизни? – нубиец смотрел на меня со спокойным презрением. – Я умру после боя, а значит, уже сегодня я буду в Аль–Халле, пировать со своими братьями. Верного нельзя испугать смертью.
– Ты знаешь, о чем он говорит? – я посмотрел на Ксенну.
– Да. Это часть их сумасшедшей веры. Если ты погибаешь на поле боя, да еще и во славу их бога, то специальные джинны забирают тебя в Аль–Халлу – волшебный чертог, где пируют такие же храбрые воины. У них там вкуснейшая еда, нескончаемое количество вина и на все согласные шлюхи. Я так понимаю, набор включает все, чего они не смогли добиться в своей никчемной жизни.
– Заткнись, отродье джиннов! – во взгляде нубийца появилась ненависть. – Вы все просто не можете понять…
– Да что тут понимать? – перебила его Ксенна. – Это все давно придумано. В Парсе есть секта ассасинов. Их жрец накачивает их гашишем и показывает прекрасный сад, где из фонтанов течет вино и бегают обнаженные гурии. А потом говорит, что если неофит будет беспрекословно подчиняться, то после смерти Ахура–Мазда поселит его в таком же саду. Бедняги верят, и до конца жизни выполняют все приказы жреца – в основном, он посылает их убивать за деньги. Вас, правда, гашишем не кормят, но в остальном – такое же надувательство. Пообещать вино и дев после смерти, ха! Почему я не могу пообещать торговцу на базаре, что расплачусь с ним, когда он умрет?
– Ледяной Бог накажет тебя, неверная. И тебя, слуга Хана. Вы еще вспомните мои слова, когда он заключит вас в глыбу льда, где вы будете страдать от холода бесконечно, бесконечно!
– Хватит орать! – Ксенна повернулась ко мне. – Так ты от него ничего не добьешься. Наверное, и я не добьюсь – он будет корчиться от боли, но славить своего Одена, рассчитывая на посмертных шлюх и вино. Тащи свой амулет.
– Сейчас. – я поискал взглядом, куда же я его положил, когда Ксенна предупредила меня о нашей неминуемой смерти и события начали развиваться резко и непредсказуемо. Ага, вот он, лежит возле кувшинчика с кифой. Я подобрал его и вернулся назад.
– А теперь, дорогой мой друг… Что это с тобой? – на лице нубийца застыло напряженное выражение, лицо покраснело, глаза выпучились, чуть ли не вылезая из орбит. И тут вдруг он улыбнулся, как–то утробно взревел и плюнул в меня. Плюнул чем–то красным, что долетело до моего живота, отскочило и плюхнулось на пол. Во имя Уззы! Возле моих туфель на полу подрагивал язык. Язык нубийца.
Я потрясенно поднял глаза. Верный сидел, по прежнему опираясь спиной на тюк, и хихикал, по его подбородку стекала вниз и капала на одежду красная слюна, а в глазах было такое безумие, что у меня по спине пробежали мурашки.
– Какая