умер два месяца назад, – лейтенант поставил чемоданчик на снег и провел ладонями по лицу, поминая умершего. – Я дал слово доставить вам содержимое этого чемодана. Будете смотреть?
– Зачем? – тоскливо спросил Астманов и уже зло добавил: – Может быть, еще расписка понадобится?
– Зачем? – передразнил «Будда». – Ширали говорил, что ты колючий… Ты и так уже расписался, где надо. Бери целиком, и с дипломатом. Хвала Создателю, что от него избавляюсь. Офицеру неприлично носить в руках такие коробки. Шифр замка ноль шесть ноль. Всего доброго. Даст бог, встретимся в лучшие времена. – Лейтенант протянул ладонь Астманову для рукопожатия, затем поднял руку в воинском приветствии и, намеренно четко сделав поворот кругом, направился к выходу из сада. Алешка автоматически отметил, что непрост связист – сапоги шитые, звездочки шелком вытканы, да и шинель из генеральского сукна, явно из ателье. Щеголь, а «дипломат» ему, видите ли, не к лицу!
В зеленом шелковом платке покоился кальян. Отвинтив чашечку, Астманов осторожно вынул переложенные ватой перстень, серьгу, узорчатый шарик со сквозным отверстием и фигурку крылатой богини. Последним на свет появился патрон. Алешка, как и полгода назад, выдернул пулю и легонько выбил коричневый клочок бумаги. Те же буквы и цифры… Последним он взял копеечный солдатский конверт: «Алиша! Ты нашел то, что стоит спрятать перед смертью. Береги. На хранителе – особая печать. Имя находки – дорджи. Остальное – за афганским Кашгузаром. Две тропы к Сары-тепа. Если зайдешь от Айваджа, правая твоя. Не спеши, сынок. Дорджи сам позовет тебя».
Дар Папаясса
«Продадим все!» – под таким девизом «Тетаконс» успешно просуществовал десять лет. Неприметное, одно из тысяч московских ЗАО, это «общество» официально оказывало всевозможные услуги посреднического характера по принципу: разрешено то, что не запрещено. А за все остальное в «Тетаконсе» отвечал Яков Семенович Самко – начальник планово-экономического управления, за глаза именуемый подчиненными – Папаясс (в соответствии с рангом и инициалами).
Управление Самко обосновалось в промзоне за Павелецким вокзалом, на изрядном удалении от центрального офиса, не участвовало в общих собраниях и корпоративных вечеринках и все расчеты производило самостоятельно. Порядки в нем были чуть ли не военные. С учетом феноменальных структурных преобразований и «работы с персоналом» по схеме «создать-набрать-уволить-разогнать», непрерывно идущих в «Тетаконсе», никто и не вникал, почему вся система электронного документооборота замыкалась на этот отдел. Был, конечно, у добродушного Якова Семеновича просторный кабинет рядом с апартаментами генерального директора, но сиживал он в нем редко, разве что в дни, когда генеральный принимал особо важных посетителей.
Благообразный, с копной седых волос над высоким смуглым лбом, Яков Семенович при первом же знакомстве с новыми сотрудниками доверительно сообщал, что у него половина родственников лежит под крестами, а другая