по случаю свадьбы. В простенке между окнами…»
Я подошел к упомянутым окнам и взглянул на парк. Стоял один из тех знойных, тяжелых августовских дней, когда деревья будто изнывают под гнетом листвы и сплошная зелень сельского пейзажа кажется давящей и душной. Пока я смотрел, из-за угла дома вышел мужчина. Несмотря на жару, на нем были вельветовые брюки, твидовый пиджак и один из тех коричневых фетровых котелков, которые английские сельские джентльмены считают неотразимыми. Он поднял голову, и я узнал его: это был Чарльз Бротон. Он едва бросил взгляд в мою сторону и отвернулся, но потом остановился и снова посмотрел на меня. Я подумал, что он, наверное, вспомнил меня, и поднял руку в знак приветствия, он ответил мне тем же, а затем пошел по своим делам.
– Кто это был? – спросила Эдит. Она стояла позади меня, оставив Изабел наедине с ее молитвами.
– Чарльз Бротон.
– Один из сыновей графа?
– Единственный сын, насколько я знаю.
– Он пригласит нас на чай?
– Не думаю. Он видит меня третий раз в жизни.
Чарльз не пригласил нас на чай, и я уверен, что он и не вспомнил бы обо мне, если бы мы не столкнулись с ним по дороге к машине. Он разговаривал с одним из многочисленных садовников, работавших в саду, и закончил как раз в тот момент, когда мы проходили через двор.
– Привет, – кивнул он вполне дружелюбно. – Что вы здесь делаете? – Он явно забыл, как меня зовут и, скорее всего, где мы встречались, но держался очень мило и подождал, пока его не представят остальным.
Изабел это неожиданное путешествие в Страну, Где Сбываются Мечты, застигло врасплох, и теперь она лихорадочно подыскивала фразу, которая бы навеки пленила Чарльза своей оригинальностью и привела к незамедлительному зарождению близкой дружбы. Но вдохновение ее не посетило.
– Он остановился у нас. Мы живем в двух милях отсюда, – незамысловато объяснила она.
– Правда? Вы часто бываете в этих краях?
– Мы здесь все время.
– А, – отозвался Чарльз и повернулся к Эдит. – Вы тоже из местных?
Она улыбнулась:
– Не волнуйтесь, меня можно не опасаться. Я живу в Лондоне.
Он рассмеялся, и его дородное открытое лицо на мгновение стало довольно привлекательным. Он снял шляпу и явил нам те самые светлые, как у Руперта Брука, волнистые локоны на затылке, что так характерны для английских аристократов.
– Надеюсь, дом вам понравился.
Эдит улыбнулась и ничего не сказала, предоставив Изабел выкладывать глупые сведения, почерпнутые из путеводителя.
Я, извинившись, вмешался:
– Нам пора. Дэвид будет за нас волноваться.
И мы все снова принялись улыбаться и кивать, потом обменялись легкими рукопожатиями и несколько минут спустя уже были в пути.
– Ты не говорил, что знаком с Чарльзом Бротоном, – произнесла Изабел без выражения.
– Я и не знаком.
– Ты не говорил, что встречался с ним.
– Разве?
Хотя,