мне сейчас броник мог бы пригодиться, да?
– Да не броник, а прям целый рыцарский доспех. И щит. Живой, из телохранителей. Потому что ты, мужик, попал к Скарли в черный список, и пребывать тебе в том списке, пока не станешь окаменелостью, а солнце не остынет. Вот.
– О боже. Ладно. А что за Скарли и как мне ее найти?
И он двинулся вперед по грязному коридору мимо деревянных дверей в кабинеты, больше походившие на норы. С каждой вертикальной поверхности облезала латексная краска мерзкого зеленого оттенка, каким красят стены только в государственных учреждениях. Наверное, чтобы обитателей переморить. Тэллоу шел на голоса: кто-то на кого-то орал в самом дальнем кабинете. Дверь была открыта.
Скарли оказалась худенькой, как птичка, женщиной где-то двадцати пяти лет от роду. Она стояла и оглушительно вопила на какого-то мужчину лет на пять ее старше. Тот выглядел не ахти: болезненный, несчастный, и к тому же ухо наполовину оторвано.
– Естественно, мне плевать, что у тебя кровь течет! – орала Скарли. – Я же, мать его, аутист!
И она заверещала дальше, явно не замечая, что расчесывает предплечье под рукавом футболки, которая на ней болталась, как на вешалке. На руке красовалась повязка из пластика, которую небрежно закрепили скотчем.
– Вот что я тебе скажу, Скарли! – мужчина с окровавленным ухом взмахнул руками. – У меня в квартире хранится письмо! И там сказано, что ежели я помру на рабочем месте, то это ты сделала! Причем специально!
На нем был перекрашенный в черный цвет лабораторный халат, и выглядел он в нем точь-в-точь как перепачканная нефтью больная птица, пытающаяся взлететь.
Тэллоу постучал по дверному косяку и заглянул внутрь офиса, который с порога казался смрадным логовом безумного скряги, обожающего запах протухших оберток от гамбургера.
Скарли крутанулась в его сторону и злобно спросила:
– А тебе что надо?
– А это, Скарли, полиция, – строго сказал ее собеседник и прижал к уху грязное полотенце. От тряпки разило химикатами аж до самого коридора, и Тэллоу внутренне поежился: это какой же коктейль токсинов сейчас излился в кровеносную систему бедняги… – И приехали они, Скарли, за тобой. Допрыгалась ты.
– Естественно, это полиция, придурок! Мы тут все полиция! Мы работаем в полицейской лаборатории!
– Детектив Джон Тэллоу, Первый участок.
– Ах вот ты кто, – рявкнула Скарли. – У меня на тебя от злости член стоит! Ненавижу!
Собеседник ее тоже включился в беседу:
– Ты! Это ты во всем виноват!
И он отнял полотенце от уха, развернулся в профиль и сурово покивал:
– Это ты, ты сделал!
Тэллоу поник и со вздохом спросил:
– И каким же образом?
– А я тебе скажу! Все из-за того, что мне пришлось сделать пробный выстрел из чертова пистолета, который извлекли из незнамо какого археологического раскопа, его Уилкс Бут, небось, счел слишком ржавым и древним, чтобы в Линкольна стрелять! Так вот барабан заклинило, боек вылетел и на хрен мне пол-уха снес! А пистолет кто нашел? Ты! Господи ты Боже мой, о чем ты только думал?!
Тэллоу