волновалась.
Мама была в отчаянии. Она совершенно не понимала, что делать со мной, не была готова столкнуться с тем, что её единственный сын становится совершенно не управляемым. Конечно, я не хотел, чтобы она страдала, хотел передать ей свои спокойствие, уверенность и радость, но я не готов был ради этого ограничивать собственную свободу.
На следующий день в семь часов утра мы со Славой, экипированные двумя огромными рюкзаками, в которых лежали палатки, спальные мешки, одежда, запас еды и всего необходимого в путешествии, встретились во дворе. У меня с собой были все мои карманные деньги, которые я получал на дни рождения и прочие праздники и которые до этого бережно собирал много лет.
Мы доехали на метро до шоссе Энтузиастов и, поймав первую грузовую фуру, отправились в путь.
Если можно найти какое-то одно слово, характеризующее предпринятую поездку автостопом по стране, то это слово – СВОБОДА. Никогда в жизни я не чувствовал себя настолько свободным! В путешествии не было ничего, что традиционно формировало и одновременно ограничивало жизнь: школы, дома, мамы и т.д. Да, у нас была цель – добраться до Байкала, но мы совершенно не обязаны были попасть туда в какое-то определенное время. Иногда мы ускорялись и ехали днем и ночью, сменяя дальнобойщиков, чтобы быстрее добраться до следующего города. В других случаях мы проводили в каких-то местах по нескольку дней, разбив лагерь рядом с рекой или озером. Если в течение нескольких часов нам не удавалось поймать машину, мы не отчаивались и просто становились лагерем в ближайшем лесу, разжигали костер, ужинали тем, что в то время ещё оставалось в рюкзаках, а вечером гуляли по опушке и там, лёжа на траве, смотрели на звездное небо.
Практически всю поездку я пребывал в чувствительно-восторженном состоянии. Мне казалось, что я нашел какой-то смысл бытия. Я не мог описать, в чём он заключался, кроме, пожалуй, фразы: «Надо быть собой», – и постоянно ощущал какую-то небывалую гармонию с окружающим миром. Я был рад любому повороту судьбы. Если машина не ловилась, то я мог просто идти вдоль дороги и петь песни. Если заканчивалась еда, то я представлял себя паломником, который идёт по пустыне и голодом испытывает крепость своей веры. Всё происходящее казалось мне чудесным приключением.
Слава был гораздо активнее, ему хотелось настоящих приключений. Если я просто кайфовал от всего, что происходило, улавливая в этом тайные знаки судьбы, то Слава хотел играть по-крупному. В один из дней путешествия у нас закончилась еда. Мы стояли тогда лагерем возле небольшой деревни. В Славину голову пришла мысль, от которой он не хотел отказываться:
– Я предлагаю украсть курицу вон из того дома!
– Зачем нам воровать курицу? – недоумевал я. – У нас же ещё остались деньги в запасе. Давай просто что-нибудь купим в магазинчике, который мы видели.
– Купить может каждый идиот, а вот украсть – это дело тонкое. Ты когда-нибудь кур воровал?
– Что?! Никогда. Зачем мне такой х*рнёй заниматься?
– Вот.