про нас не знает! – воскликнул Уолли, следя за самолетом, который свернул с курса и направился к ним.
– Теперь уже знает, – сказал Брюс.
Он скользнул взглядом по дождевым облакам: уже близко, еще десять минут, и поезд скроется под ними и будет недоступен с воздуха. Тучи почти прижались к земле, а дождь, висящий серо-голубой дымкой, снизит видимость до нескольких сотен футов.
Брюс включил рацию.
– Машинист, дай максимальную скорость – нам как можно скорее нужно вон под тот дождь.
– Oui, monsieur, – послышалось в ответ.
Почти тотчас же локомотив запыхтел чаще, стук колес ускорился.
– Смотрите, подлетает, – проворчал Хендри.
Самолет серебристой точкой прошел позади облака, приближаясь и вырастая.
Брюс щелкал переключателем рации, разыскивая канал пилота. Он перебрал четыре волны – везде помехи и гудение, но на пятой мягко забубнили на хиндустани. Брюс языка не знал, но разобрал озадаченные интонации. Последовала пауза – пилот слушал указания с базы Камина, которая была вне пределов досягаемости их небольшой рации, – а потом краткий утвердительный ответ.
– Он подлетит ближе, посмотрит на нас, – сказал Брюс и, повысив голос, продолжил: – Всем в укрытие. – Ему не хотелось еще раз рисковать, пытаясь продемонстрировать дружественные намерения.
Похожий на акулу самолет, приближаясь, шел на средней скорости, и все равно невероятно быстро, оставляя шум мотора далеко позади. Сначала Брюс разглядел через стекло кабины голову летчика, потом черты смуглого лица под серебристым шлемом, маленькие черные усики, как у валета пик. Самолет летел так низко, что Брюс успел заметить момент, когда пилот узнал в них армию Катанги. Глаза летчика расширились так, что показались белки, а рот исказился проклятиями. Из лежащей рядом рации через помехи донеслось ругательство, а затем самолет с ревущим во всю мощь мотором поднялся выше, показав серебристое брюхо и ряды ракет под крыльями.
– Ага, испугался, – захохотал Хендри. – Дал бы ты мне выстрелить. Он совсем близко – я попал бы в левый глаз.
– У тебя еще будет возможность, – мрачно заверил его Брюс.
Из рации доносились удивленные интонации, а самолет ушел в небо. Брюс быстро переключился на свой канал.
– Машинист, быстрее!
– Monsieur, я никогда еще не шел так скоро.
Брюс снова включил частоту пилота и прислушался к его взволнованному голосу. Летчик зашел на очередной разворот примерно в пятнадцати милях от них. Густые облака и стена дождя впереди двигались навстречу, но медленно и важно.
– Если он вернется, – крикнул Брюс солдатам в вагоне, – то уж точно не для того, чтобы еще раз на нас посмотреть. Открывайте огонь, как только самолет окажется в пределах досягаемости. Не жалейте сил и патронов, надо испортить ему планы.
На обращенных к капитану лицах солдат отразилось осознание собственной неполноценности – как у всех сухопутных перед небесным охотником. Только Андрэ не отрывал взгляда от самолета, нервно сжимая челюсти и невероятно широко распахнув глаза.
Рация смолкла. Все головы повернулись в сторону