по направлению к лесу.
Я вскочил, все еще с трудом осознавая происходящее, и бросился за ним. Откуда в нем оказалось столько прыти и сноровки? Ведь еще совсем недавно он мог с трудом нести клетку, то и дело спотыкаясь и падая. Притворялся? Я всмотрелся в полоску его жизней: примерно половина. Ну что же, действительно он не был при смерти, значит пытался усыпить бдительность врагов, да и мою тоже.
Мы миновали телеги, оставив звуки боя позади нас. Судя по их интенсивности, разгар схватки был уже позади. Оборачиваться, чтобы узнать, чья же взяла, желания и времени не было. Теперь мы бежали прямо к деревьям. Взглядом я судорожно высматривал дорогу перед собой, чтобы не запнуться о кочку или слишком высокую и густую траву. Из-за этого не сразу заметил лучника, стоявшего на том же месте, где я видел его в последний раз. Волков рядом с ним уже не было, однако он все так же держал стойку, из которой так метко и быстро укладывал противников.
Бен бежал прямо на него. Я испугался, не примет ли лучник нас за разбойников и не свалит ли метким выстрелом в глаз? Поддавшись инстинкту, я переместился за спину Бену, таким образом уходя с возможной линии огня. Если в нас будут стрелять, то сначала попадут Бена, а у меня будет время броситься на землю.
– Стоять!!! – раздался крик сзади. – Убью!!!
Это был Кнут. И не нужно быть доктором математических наук, чтобы догадаться, к кому он обращался. Я обернулся – главарь разбойников возвышался над несколькими тушами хищников, сжимая в руке окровавленный тесак. К нему торопились выжившие бойцы. Атака была отбита, теперь их целью стали убегающие пленники.
Бен даже не думал оборачиваться. Он несся вперед с завидной легкость, Уссейн, блин, Болт.
– Уйдут! Уйдут ведь! – кричал кто-то.
– Стоять, твари!
– Уйдут, холера!
– По ногам, по ногам бей!
До леса оставалось метров пятьдесят, когда что-то впилось в бедро, пронзая всю правую ногу болью. По инерции сделал еще шаг, нога подвернулась, отказываясь принять на себя тяжесть тела – свалился в траву. Перед внутренним взором возникла просевшая полоска здоровья: оставалось процентов пятнадцать. Попытался подняться, но руки не выдержали, и я шлепнулся обратно. Единственное, что удалось – перевернуться на спину, чтобы лицом встретить приближающуюся смерть.
Над головой просвистело несколько болтов. Крик. Свист стрелы со стороны леса. Крик. Свист стрелы. Крик. Стрела. Стрела. Стрела. Тишина.
Я лежал, тяжело дыша, взглядом упершись в розовое вечернее небо, по которому тихо ползли облака. Внезапно, несмотря на боль, меня заворожило это зрелище. Где-то там, за ним, в другой реальности остался мой дом. Мои мечты и стремления. Мои ценности, разочарования… жизнь. Все это казалось далеким и чужим. Под этим сюрреалистичным небом я скатился по пирамиде Маслоу с самого верха – потребности в самоактуализации, практически до низа – выживания. И отчего-то это казалось таким правильным и простым. Как тихо, спокойно и торжественно вдруг стало на душе. Совсем