Звучит как-то по паучьи.
– А то! – ответил я.
– Люсиена, поможешь ему здесь осмотреться?
Люсиена задумалась на мгновение, а потом с улыбкой произнесла:
– Лукас, как ты смотришь на то, чтобы по пути забежать за выпечкой.
К моему удивлению, я был настолько голоден, что спустя всего миг мы уже поднимались по лестнице, направляясь к еде. Люсиена шедшая впереди меня, то и дело оглядывалась посмотреть, не отстал ли я.
Шли мы молча, пока Люсиена не нарушила тишину.
– Ты держишься молодцом.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я.
– За последние два дня на тебя столько всего свалилось… Ты узнал, кто ты есть на самом деле. Сразился с Кронгером. Провёл целый год в капсуле времени. И при этом держишься так спокойно. Мне иногда кажется, что ты не человек.
– А я и не человек, – подмигнул я ей.
– Ты знаешь, о чём я. – Она посмотрела мне прямо в глаза.
Её взгляд заставил меня заговорить с ней более откровенно.
– Должен тебе признаться, меня пугает мысль о том, что я провёл целый год непонятно где. Но я ни капли не жалею о том, что пришёл сюда и узнал правду. Точно также не жалею и о битве с Кронгером. Если бы у меня была возможность вернуть назад в прошлое и что-нибудь изменить, то я бы ничего не изменил! Хотя нет, вру, я нашёл бы вас раньше. С тех пор как я узнал о существование таких же людей как я, моя жизнь обрела смысл.
Лицо Люсиены осветила улыбка. Когда она улыбается, у меня в животе становится странно тепло.
– Мне есть чему у тебя поучиться! И спасибо. Спасибо, что спас моего отца.
– Любой бы поступил так на моём месте! – соврал я.
Далеко не любой бы попробовал противостоять Кронгеру. Интересно, если бы я не был уверен в том, что не погибну, рискнул бы я ему помочь?
Мы остановились у огромной стальной двери, на которой были непонятные мне иероглифы. Сначала я подумал, что это египетский, но потом вспомнил, арфеи – далеко не египтяне.
– Пахнет выпечкой, ставлю десятку мы поблизости, – произнёс я.
– Ты прав, кухня за этой дверью.
– Люсиена, разреши мой внутренний спор. Эти иероглифы египетские или арфейские?
Прежде чем ответить, она засмеялась:
– Арфейские!
– И что они означают?
– Я уже не помню. Когда я их рисовала, мне было лет пять, – с этими словами она открыла дверь.
То, что я увидел, поразило меня. Сильнее я удивлялся лишь тогда, когда нашёл костюм Санты в папином шкафчике. Кухня была столь огромной, что на ней запросто могли бы работать сотня человек. Я остановился в пороге в нерешительности.
– Хочешь, чтобы я взяла тебя за ручку? – с издевкой спросила Люсиена.
– Я только за! – я протянул ей руку.
– Просто следуй за мной и не отставай, здесь легко заблудиться. Я покажу тебе что здесь, да как, – она направилась вглубь кухни, и я последовал за ней.
Примерно полчаса спустя,