Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях
собою, выступали в поход со своими ополчениями, вели друг с другом войну, не спрашиваясь у пашей или даже по навету пашей, по временам бунтовались, по временам бывали утверждаемы в своих правах непосредственно от дивана константинопольского, наперекор пашам и в предупреждение бунта пашей.
Финансовая система вполне соответствовала такому политическому началу. Паша обязывался вносить в Порту определенную сумму подати, коей был обложен его пашалык; взамен были ему сполна предоставлены доходы области, из коих он содержал свой двор и свое войско. Каждый из подведомственных ему округов был в свою очередь обложен суммой, соответственной или средствам того округа, или степени влияния паши на его народонаселение и на его дворянство. Подать, вносимая в Порту от пашалыка, оставалась неизменной, но суммы, взимаемые пашами с областей, изменялись с обстоятельствами, со степенью большего или меньшего могущества или с капризами пашей. Непосредственное их действие, не ограниченное никаким за коном, заменяло все многосложные постановления о податях и сборах.
Подать ежегодно взималась с народа в виде военной контрибуции. Паша заботился лишь о том, чтобы лица или семейства, кои на феодальном праве наследственно управляли округами, имели столько местного влияния и материальных средств, сколько было нужно для исправного взноса подати; а вместе с тем внимательно наблюдал, чтобы это влияние и эти средства не повели бы к отказу в уплате подати паше, к открытой с ним войне. Система простая, основанная на законах равновесия и сопротивления. Точно так же паша отягощал налогами подвластные ему округа по мере того, сколько могли они снести, не выходя из повиновения. Местный владелец в свою очередь взимал с народа от имени паши в той же самой мере. Жалобы на этих владельцев пашам или на пашей в Порту были почти бесполезны и слишком опасны в такой стране, где жизнь подданного вполне предоставлена произволу местной власти. Единственный суд, единственное разбирательство между управляемыми и правителями, состоял в оружии и в бунте, коими решалась судьба тех или других.
Порта со своей стороны соблюдала то же правило относительно своих пашей; одних сменяла за слабость управления, когда они не были в состоянии исправно платить положенную сумму, других – за то, что успевали приобрести слишком большое влияние, особенно в отдаленных пашалыках, и грозили бунтом; иногда должна была открыто вести с ними войну или терпеть явное неповиновение их, которое по существующему издревле на Востоке обычаю и тогда даже, когда доходит до бунта, все-таки облекается формами рабского почитания. Иногда она тайно вооружала одного опасного вассала против другого, обещая каждому из них наследие соперника, чтобы обоих погубить своевременно.
Замечания эти необходимы для пояснения происшествий, коих Сирия служила театром до сего времени и которые отзываются на нынешнем состоянии края.
В силу такого политического и финансового управления племена отдавались на откуп, в буквальном значении сего слова, пашам, эмирам и шейхам.