себя отвратительно. Нос жутко болел, хотя я, конечно, не собирался ей об этом рассказывать.
Мы оба поднялись с пола и с минуту молча стояли, переминаясь с ноги на ногу. Если нечто подобное происходит в кино, далее обязательно следует бурная любовная сцена или, по крайней мере, клятва в вечной дружбе. А мы только пялились друг на друга, и наконец Майя произнесла:
– Спасибо, что спас мне жизнь.
И это прозвучало совсем не драматично, потому что было сказано таким голосом, что только у Диснея в мультфильмах смешней получилось бы.
– Пожалуйста, – отозвался я. На какую-то долю секунды я увидел, что она улыбается, и эффект оказался просто потрясающим. Правда, насладиться им я так и не успел. Майя рванулась в сторону девчачьей раздевалки и исчезла за дверью, оставив меня размышлять над тем, что тут, черт побери, только что вообще произошло.
Неужели я метнулся на звук всплеска воды как раз в тот миг, когда она свалилась в бассейн?
Или я побежал вслед за Ребеккой?
А это вообще важно?
Моя первая исповедь в школе святой Агаты произошла после мессы в прошлую пятницу. Исповедаться приходят все классы по очереди, и я не перестаю удивляться, сколько же времени занимает вся эта процедура. Своей очереди приходится ждать около двух часов. Потом пять минут со священником и еще пять минут на коленях. Это же уйма времени, которую можно было бы потратить, например, на изучение наук.
Я вырос в католической семье, но исповедался только один раз, когда мне было примерно восемь лет, поскольку именно в этом возрасте дети идут на свою первую в жизни исповедь. Надо ли говорить, что тогда мне было мало в чем признаваться? У восьмилетних накапливается не очень много грехов. Тем не менее я испытывал некоторое чувство вины, о чем и рассказал священнику, и, похоже, его это вполне удовлетворило.
Я не могу понять, почему кто-то должен чувствовать себя обязанным рассказывать совершенно незнакомому человеку обо всех своих прегрешениях (как вот я сижу тут и говорю с вами о своих проблемах). Что еще более важно, я ни на секунду не верю в то, что кто-то действительно искренне это делает.
Просто вы пока ждете в очереди, успеваете обо всем хорошенько подумать.
А это, в свою очередь, вызывает вопрос: а насколько часто люди вообще испытывают чувство вины? Потому что, если говорить обо мне, я все делаю неправильно. В общем, я не испытываю вины по поводу своих поступков. Более того, мне совестно именно потому, что мне НЕ СОВЕСТНО за свои поступки и действия. Как, например, вчера. Я уже сочинил внутренний монолог о том, как бы я передал кому-нибудь свою шизофрению, если бы только смог. Для этой цели я бы выбрал такого человека, который действительно бы все это заслуживал. И как бы здорово я себя ощущал после того, как отдал ее навсегда, сознавая, что больше не имею к ней никакого отношения!
Вот тогда я бы испытал самое расчудесное чувство облегчения, и на долю секунды я ощутил себя счастливым оттого, что можно перекинуть свои проблемы на кого-то другого. Потом мне стало бы стыдно от того, что мне совсем не стыдно