дошла до детей, а не осела у кого-нибудь в кармане.
Четвертый детский дом назывался «Надежда». Где-то я читала, что один из синонимов надежды – ожидание. Горькая ирония для сотен ребятишек.
– Добрый день! – ответили бодро, будто и вправду ждали моего звонка.
Мы говорили долго. Я расспрашивала обо всем, что может пригодиться: как можно пообщаться с сиротами, что с собой приносить, о чем разговаривать…
Прежде всего, мне сказали, что нельзя называть их «сиротами». Хотя бы не вслух. Забавно, за последние недели я узнаю все больше «запретных» слов. В клубе штрафуют, если назвать посетителей клиентом. Еще и ругаются: клиенты в борделе, а у нас – гости! Вот и в детском доме тоже есть слова, которые произносить нельзя, хотя все понимают, что это правда.
Итак, детей нельзя называть сиротами. Приходить просто так, для общения, тоже нельзя – лучше учить их чему-нибудь. И нужно быть уверенной, что я приду не один раз – дети быстро привязываются. Ну, с этим проблем не будет, настроена я серьезно. Девушка с другой стороны телефона посоветовала мне связаться с группой волонтеров – они регулярно приходят в «Надежду». Я позвонила туда.
Алина, волонтер, устроила мне настоящее собеседование: кто я такая, зачем хочу помогать, что умею, где работаю. Отвечать старалась честно, только возраст преувеличила и про место работы соврала – сказала, то тренер по танцам. Это почти правда, когда я ходила на танцы, меня часто ставили провести разминку или повторить движения. Потом и вовсе целые занятия в младших группах доверяли. Жаль, что пришлось уйти с тренировок – это случилось сразу после трагедии с Марком. Потом я просто не захотела возвращаться.
В общем, собеседование я прошла. В понедельник, единственный выходной, мы договорились встретиться.
Мы увиделись на отшибе города. На встречу пришла лишь одна девушка. Рыжая, крашеная. Странно, я ожидала целую группу волонтеров. Девушка улыбалась. По таким людям сразу видно: добрая душа. Алина – с ней мы созванивались – сразу же обняла меня и пожала руку. Радуется встрече, будто мы знакомы несколько лет. Это маска перед походом в детский дом, или она со всеми так общается?
– Кира, рада тебя видеть!
– Привет, Алина, – я неуверенно кивнула. Не умею я общаться с людьми, которые в первую минуту знакомства уже обнимают меня. Хотя в клубе незнакомцы еще и не такое себе позволяют… Наверное, отсюда и неприязнь.
Алина оделась просто, но ярко: желтое платье с цветочками и цветные босоножки. Помню, в детстве я не могла различать, красивые люди или нет. Всю «красивость» я измеряла по яркости и необычности одежды. Еще мне нравились молодые неформалы со странного цвета волосами. Как и у Алины – рыжий, почти красный оттенок.
Мы пошли в сторону детского дома.
– Ребята быстро привязываются к нам! Многие волонтеры не выдерживают, сама понимаешь, сложно общаться с малышней, которая потеряла родителей. А дети в «Надежде» быстро взрослеют духовно, вот увидишь. Десятилетние уже переживают подростковый кризис, а подростки, бывает, серьезнее