Х. Д. Семина

Записки сестры милосердия. Кавказский фронт. 1914–1918


Скачать книгу

поедем опять? Это ближе, чем Кеприкей. Мы выедем завтра в пять часов утра и к ночи вернемся обратно. Днем не так холодно, как ночью, и раненые не так будут страдать от холода. Возьму походную кухню. Дорогой будем кормить обедом раненых. Вот тебе будет много работы: будешь кормить слабых и тяжело раненных…

      Опять мы встали ночью, напились чаю, оделись и вышли на мороз. В пять часов еще совершенно темно, мы выехали из дому и поехали по той же дороге мимо вокзала, и, только когда стало светло, транспорт свернул вправо, и около восьми часов были в Караургане, маленьком турецком городке.

      Муж ушел на перевязочный пункт узнать, сколько раненых и когда можно их грузить. Когда он вернулся, то сказал подпрапорщику:

      – Раненых много, и они еще все время прибывают с позиций. Погрузку можно начинать, как только отдохнут лошади. Кормить обедом раненых будем мы.

      Сегодня солнца нет. Падают редкие снежинки, и много теплее, чем в прошлый раз, когда мы ездили в Кеприкей.

      – Сегодня, слава богу, теплее, – говорю я мужу.

      – Да! Но еще неизвестно, что будет дальше… Как повалит снег, занесет дорогу, и вместо четырех часов будем ехать десять, – сказал он. – Это прямо будет ужасно для раненых!

      Так и случилось: снег все усиливался, хлопья его становились все крупнее… Мы с мужем сидели в нашей двуколке.

      – Посмотри, горы уже совсем затянуло! Там снег еще сильнее… Как мы проедем с ранеными?!

      – Это так кажется, потому что далеко. Однако нужно запрягать, забирать раненых да ехать скорее. Подпрапорщик Галкин! Если лошади отдохнули, прикажите запрягать и подавать к перевязочному пункту.

      – Два часа только стоят…

      – Я боюсь, если снег будет идти все время, то нам будет трудно проехать. Дорога узкая, обрывистая; занесет ее, и мы задержимся в пути на много лишних часов, если совсем не застрянем…

      – А как с обедом?

      – Суп почти готов. – Галкин ушел, и скоро все пришло в движение…

      Двуколки одна за другой вытянулись вдоль улицы до самого перевязочного пункта.

      Муж ушел, чтобы смотреть, как будут укладывать раненых. Мы остались с Ткаченко опять в самом хвосте транспорта.

      – Вот ведь грех какой! Погода-то «спортилась»! Теперь снегу навалит столько, что не проедешь! Хорошо еще, тихо – ветру нет, а то придется дорогу расчищать!

      Долго мы стояли, пока всех раненых уложили, и наконец последняя двуколка отъехала от перевязочного пункта. Ткаченко подъехал, и муж сел в нашу двуколку.

      – Ткаченко! Мы поедем впереди, чтобы найти место для остановки обедать.

      Мы обогнали транспорт. И я не слышала ни стонов, ни криков раненых…

      – Почему сегодня все так спокойны? Нет тяжелораненых? – спросила я мужа.

      – Конечно, есть! Вот погоди, после обеда начнется другое, – ответил он.

      Мы довольно далеко отъехали от транспорта, и муж все время смотрел, где бы найти подходящее место для остановки.

      – Вот здесь остановимся. Все равно лучшего места не найдем. Стой, Ткаченко!

      Сейчас же стали подъезжать и другие двуколки. Подошел Галкин.

      – Здесь