и снов вещих жду. И нет, ничего нет.
– Так может тебе профессию поменять, – сказала Валя тихо.
– А на какую? Я не знаю, чего я хочу, к чему у меня склонность. Опять учиться пойду, а потом выясниться, что мне это не нравится. Может, посмотрю сейчас на море, и найдет на меня озарение, – сказала Соня уже бодрее.
А море уже шумело, воздух нес свежесть. Набережная была полна народа и различные кафешки гостеприимно раскинулись всюду. Девушки спустились к воде. Соня смотрела на бирюзовые волны, на раскинувшуюся ширь моря, на Ласточкино гнездо, которое виднелось вдалеке, и не верила в реальность происходящего. Вместо белого халата – белые шортики и синяя маечка на тонких бретельках. Вместо больных – нарядные отдыхающие, вместо начальника – любимая Валька. И Соне хотелось продлить это мгновение или, хотя бы запомнить состояние абсолютного счастья. Они сели на гальку, вытянув ноги, с расчетом, чтобы волны их касались. Шлепки закинули подальше – чтобы не промокли. Соня любовалась морем, следила за чайками, а Валя уткнулась в книгу.
– Валя, а у тебя парень какой-нибудь есть? – спросила Соня.
– Ччч-то, – спросила подруга, подняв на нее удивленные глаза.
– Ну, парень. Может, ты встречаешься с кем-то, или тебе кто-то нравится. Мы давно не виделись.
– Это грустная история, – вздохнула Валя и снова уткнулась в книгу.
– Так расскажи, – попросила Соня.
– Это долго.
– Мы не торопимся, – Соня пристально посмотрела на подругу, и та захлопнула книжку.
***
Валя терпеть не могла выходить из дома. Когда мама посылала ее за хлебом, Валя могла сама предложить испечь любой каравай, лишь бы не покидать квартиру. Маму и папу это очень сильно пугало. Тем более, Валя взрослела, а на работе все рассказывали про своих детей, скачущих по дискотекам, влюбляющихся и мама даже начала сомневаться в нормальности своей дочери. Отец сильно не задумывался, Валю он любил нежно, и считал, что она прекрасна в любых своих проявлениях.
Однажды вечером, когда родители ушли к родственникам на чьи-то именины, Валя, как обычно после изнурительных уговоров осталась дома. Был конец октября, вечер наступал быстро, она заварила себе кофе и понесла чашку в свою комнату. В этот момент раздался требовательный телефонный звонок. В тишине квартиры этот звук показался раскатом грома. Валя расплескала кофе, чертыхнулась и потрусила к аппарату, поставив кружку на пол около кухни.
– Здравствуйте, позовите, пожалуйста, Нику, – раздался в трубке хорошо поставленный мужской голос.
– Вы не туда попали, – сказала Валя, оглядываясь на чашку. Она начала переживать, что на линолеуме останется круг, а мама заметит и опять будет полно разговоров.
– Подождите, как так – ошибся, – сказал мужчина строго, – наверное, Ника не хочет разговаривать, так Вы ей скажите сейчас, что сделать это всё равно придется.
– Нет, никакой Ники, правда. Я – Валя, мама моя – тоже Валя. Папа…
– Тоже Валя, – сказал мужчина и засмеялся очень заразительно.
Валя