уши зажал, и визжи от ужаса. Война, брат.
А он – там – жил. Если забыл – я про того мужика, про Семеныча. Закроет на ночь люк, и никто не беспокоит. Если, конечно, подружку не приведет. А так – сам ведь знаешь: шебутные они, им бы лишь почесаться. Так что… Я-то уж давно… И тебе не советую.
…От ветра, короче, с шести сторон закрыт. И тепло. (Это отходы разлагаются естественным путем изнутри). Иногда что-нибудь вкусненькое подают – ну прям кафе.
Жизнь, словом, стала веселее. И беззаботнее – на всем готовом. А человеку, к слову сказать, и надо-то немного. Человек – он только звучит гордо, он только воняет как любая зверь.
Тогда Семеныч уже месяц как в помойке жил: пьяно и весело. И решительно в колхоз не хотел, он там механизатором вроде был. Поначалу его пугались, однако привыкли: живи, коли живешь. Сухари стали выносить, косточки. Пустые бутылки отдельно, чтоб не разбить. А что? Две – это уже кружка пива. Для Семеныча. Двадцать четыре копейки.
То есть не голодал Семеныч. Оттого-то и весел и почтителен. Впрочем, и неглуп. Это он только сперва бомжевал: летом на лавках, зимой – в мусорке. Пригодился. Стали поручать и серьезные дела: в магазин за колбасой сбегать, порезать ее на бутерброды… Иногда деньги дадут, но чаще натурой. В кафе даже кондейку на зиму дали – сторожить начал. Газеты читать.
На третий год – в гору пошел, на повышение. Получил штат – коменданта лядовской автостанции, что-то между завхозом и поваром. Воровал, конечно – продукты из бывшего дома на магазинные менял. Однако сходило, вот ведь.
Паспорт себе выправил. Но комнату в общаге не взял, – к бабе перебрался, билетерше с автостанции. А что, человек уважаемая, с пропиской. Женился.
Но не возгордился Семеныч, не вознесся над нами. По прежнему прост был и доступен, косточками – не брезговал. Они ему – не претили.
…Я его видел третьего дня. Он сейчас в Управлении областном служит.
Главным инженером, что ли…
Ну вот, наговорил глупостей, успел. Впрочем, это не новость – за последние лет 30 я только одни глупости и говорю. Например: я стал указывать людям путь.
И чаще всего – на лядовскую автостанцию.
А может, поголовье груза стало больше? Тогда – почему?
Допустим, ответ первый, как вариант. Все больше и больше сельских жителей все чаще и чаще уходят в город. Смычка.
Колхозы разбогатели. Освоение пахотных земель. Внедрены и успешно применяются разработанные в недрах НИИ нанотехнологии…
…Что же, бля, еще придумать такое?
А – тучные стада лениво гуляют по сочным пастбищам в ожидании экскурсии на мясокомбинаты, и сыпятся, сыпятся несметные урожаи в пресловутые закрома нашей необъятной Родины? Наши люди (нет, народонаселение!) ощутив обрушившиеся на них плоды бессмертной Продовольственной Программы КПСС..? Деторождаемость в десятки раз выросла? Благосостояние трудящихся?
Так. Это – либо к генсеку для отчета на съезд, либо – в дурдом, впрочем – одно.
Ответ второй: все наоборот. Зеркально.