Там на пятьдесят грамм только и осталось – на посошок, перед выходом из дома…
Представляешь: вот я вроде пока дома, а уже – там. По полю иду к лесу. А туман – по пояс, Сапогов не видно! В лесу тумана не будет, да и посветлее станет, пока дойду…
Эх, даже первый рейс кажется слишком поздним. Пока доедешь… До места еще добраться надо… Может, прямо сейчас и махнуть, в ночь, на последнем автобусе. Добраться до ближайшей деревни, переночевать в чьем-нибудь предбаннике до первой зорьки, а то в лесу у костра… Можно и в стогу…
И вот летит уже фанатик свободы к корзине и сапогам. На ночной надо успеть…
Успел, слава богу. И не он один – целый автобус набился. Кто-то вон в проходе даже сидит. И все уже на «ты». И не потому что первый стаканчик (пригодился!) распит еще на вокзале. Просто лес – он всех равняет, а начинается лес – правильно – с лядовской автостанции.
Не обходится и без курьезов.
Случилось это в августе, в начале 90-х. Сашка П. и я служим в проектном институте. Нам под сорок, и мы – руководители, так сказать, среднего звена. Это когда чертить уже разучился, а в большое начальство – не лезешь. То есть до своей жопы уже допрыгнули.
Значит, август, пятница. А по пятницам мы ходим в баню общественную париться. Кто еще помнит, их тогда было немного: на Марата была неплохая, на станкозаводе…
Но ходили мы обычно либо на Новую, либо на Ковалиху. На этот раз договорились и о месте, и о времени, и о закуске. Одно забыли – кто что берет. Это сейчас у каждого по два сотовых в кармане… Короче, не созвонились.
Сашка решил не рисковать – и взял. Ответственность на себя. Я тоже решил не рисковать – и взял две. Не докупать же у банщика втридорога.
Помылись, попарились, завернулись в простыни и закусываем не спеша. Духовно общаемся. А надо сказать, что Сашка – он любую тему мог развить горячо и убедительно. Если уж он завелся, его и не остановишь. О политике там, о революции или о войне – но как-то всегда он сводил все к одному, и переход этот был неожиданный, но предсказуемый каждым, кто Сашку знал. Заканчивал он всегда так: «…и тут я ей влындил!» Дальше уже могли говорить все остальные. Потому что глаза его заплывали салом, и он замолкал.
Со временем я придумал, как оборвать его, – где-нибудь на полуслове вкрадчиво перебить: «Саш, ну ты ей влындил или как?» И пока он растерянно моргал, могли говорить остальные.
В ту банную пятницу все шло как всегда. И кто из нас первый заговорил о грибах, я не помню, помню только, что одна бутылка из трех еще оставалась.
– Саш, а может завтра и съездим?
Он с сомнением посмотрел на последнюю бутылку.
– Нет, я, наверное, не проснусь так рано…смотри еще сколько.
– Так мы ее с собой возьмем.
– Дурак, что ли?! – он быстро скручивает головку и плещет по глотку в стаканы, – сам же говорил: «нельзя оставлять вино в доме на ночь»
– Это не я, это Пилон у Стейнбека.
– Чего?
– Ну… «Квартал Тортилья-Флэт». Там, значит…
– Все! –